Белый рынок

—   Вы мне мешаете,— прервал Стейнер.—Вы, Кей, и вы, Нэд. От вас я вижу одни только глупости.

Вытащив из кармана автоматический пистолет, он безжалостно прикончил их обоих.

Чем он теперь рисковал? Ничем, полагал он, и не без причин. Над любым мелким божком всегда стоит божок покрупнее, а на вершине пирамиды должен царить один всемогущий идол.

ГЛАВА 28

Гаррет никак не мог сориентироваться. Раньше в этом квартале ему бывать не приходилось, и несмотря на объяснения Шейлы Уилсон, он уже не один раз сбивался с дороги. Туман, надвинувшийся с моря и обво­локший все и вся своей липкой молочной массой, делал ночь еще более непроницаемой и предательски опасной.

Уэвер, сидевший рядом с Гарретом уткнувшись но­сом в плохо освещенную карту, начал терять терпение.

—    И какого черта нам дома не сиделось? Ну чего мы добьемся, если даже места найти не можем,— вор­чал он.— Старина, мы сейчас находимся где-то в Брон­ксе. Это Пелхэм-Парк. Мы мимо него уже второй раз проезжаем. И когда это только кончится!

—    Том, я, похоже, совсем перестал ориентировать­ся. Ведь мы же только что плутали где-то по Саут- Вью.

—    Ну, ну, спокойнее. Не надо нервничать. Езжай до следующего перекрестка, а там поверни направо. Так мы должны выехать к Пелхэм-Вей-Парку. Затем спустимся к югу и, наконец, уткнемся в Эсчестер-Вей.

Гаррет последовал совету Уэвера. Чтобы не сбиться с пути, они ехали очень медленно.

—    Клэм,—заметил Уэвер через несколько ми­нут,— пожалуй, что-то вырисовывается. Внимание, по­смотри налево. Мы уже где-то очень недалеко от нуж­ной нам улицы.

Противотуманные фары осветили кювет и кустар­ник над ним.

—    Вот она, та аллея, о которой говорила Шейла,— воскликнул Уэвер.

Гаррет остановил «понтиак» на заросшей травой обочине.

—    Давай-ка дальше пойдем пешком. Так будет луч­ше,— предложил он.

Том и Клэм вышли из машины. Их сразу окутал сырой, холодный воздух. Гаррет захватил с собой элек­трический фонарь, но пользоваться им пока не стал.

Часто спотыкаясь о кочки, они двинулись к вилле по правой обочине. Неподвижные деревья тяжелым сводом смыкали ветви над их головами. Иногда под ногами трещала ветка, шум вспугивал голубей, взлета­вших, громко хлопая крыльями.

Гаррет остановился.

—    Том, посмотри, вилла!

Уэвер потер глаза и напряг зрение.

—    Похоже на нее,— подтвердил он.— Как ты дума­ешь, нас угостят водкой и предложат паюсной икры? Ах, как было бы сейчас приятно лежать спокойно в постели и наслаждаться липовым чаем.

—    Ты стареешь прямо на глазах.

—    Поживешь с мое, тогда поймешь, какое это удовольствие вместо безумных шатаний по ночному городу забраться в теплую постель и, лежа с газетой в руках, попивать горячий грог, пунш или еще чего-нибудь в этом роде,— мечтательно возразил Уэвер.

Они шли настороженно, прислушиваясь к малей­шему звуку.

—    Зачем ты поднял шум в прессе? По-моему, это совершенно лишнее,— продолжил прерванный разго­вор Уэвер.

—    Наоборот, Том, я нацелился на Стейнера. Заяв­лением в прессе я, как палкой, разворошил этот мура­вейник. И мой удар по людям Стейнера должен его серьезно обеспокоить. Мне нужно, чтобы он усомнил­ся в собственной неуязвимости. Нужно поколебать его уверенность в своих силах и людях.

Мрачная громада виллы проступала в темноте все отчетливее. Свет не горел ни в одном окне, хотя часы показывали лишь начало одиннадцатого.

—    На первый взгляд,— прошептал Уэвер,— хозяе­ва решили нас не дожидаться и спокойно удрали.

—    Сейчас все узнаем. Ступайте по гравию осторо­жнее — лишний шум нам ни к чему.

Уэвер наступил на что-то мягкое, чуть подвернул ногу и яростно чертыхнулся. Наклонившись, он сказал:

—    Клэм, смотри, какая удача! Я нашел женскую туфлю!

—    Поздравляю! Захвати ее с собой. Придешь домой— поставишь в рамочку. Это, вероятно, та, что потеряла Шейла.

Они достигла крыльца и, крадучись, поднялись по ступеням. Гаррет вытащил связку ключей и отмычек, которыми он пользовался еще на Фостер-стрит. Одна из отмычек подошла. Гаррет надавил на дверь, бес­шумно отворил ее и зажег фонарь.

—    Господи, спаси и помилуй! — в ужасе пролепетал Уэвер.

Посередине комнаты в луже черной запекшейся крови лежали два трупа. У мужчины поверх пижамы был накинут плащ, из под которого торчали ноги в шерстяных носках. Женщина была в голубом платье и домашних туфлях. Потускневшие широко открытые глаза смотрели на них пустым взглядом. В оскале искаженных от ужаса ртов неестественно ярко блес­тели зубы.

Гаррет пощупал лоб мужчины и щеку женщины.

—    Холодные, как два куска ветчины, только что вынутые из морозилки,—констатировал он.

—    Ты, кажется, сделал попытку меня рассме­шить?—кисло спросил Уэвер.— Кто эти люди?

—    Нэд Поскер и Кей Бейберг. Оставайся здесь. А я пока осмотрю первый этаж. Если услышишь что- нибудь подозрительное, значит, я попал в ловушку. Тогда ноги в руки и сматывайся отсюда так, словно за тобой черт гонится. И когда выберешься в безопасное место, немедленно предупреди Крэга.

—    О’кей, Клэм.