Белый Сокол

Чего в библиотеке почти не было, так это художественной литературы и мифов, к которым Рю привык, живя у Клода. Графы фон Форле явно собирали книги, руководствуясь практическими соображениями. Расстроенный этим обстоятельством, Рю однажды поинтересовался у смотрителя библиотеки, действительно ли в ней совсем нет ничего развлекательного, и узнал, что все романы, какие только были, забрала себе старшая дочь графа, Элизабет. Рю удивился, что знатная девушка интересовалась такими вещами, и подумал, как здорово было бы обсудить с ней что-то из прочитанного, но такой возможности у него не было.

С членами семьи графа Рю почти не пересекался. Графиня-мать с дочерьми были заняты своими делами в других частях дворца, где Рю было нечего делать. Да и им учитель фехтования был совершенно неинтересен. Только граф Николас иногда заходил посмотреть на тренировки сына, но его разговоры с Рю при этом не выходили за рамки вежливости.

Общаться со слугами Рю казалось странным, он привык относиться к прислуге как к части интерьера, и потому большую часть времени юноша проводил в одиночестве, читая книги в библиотеке или своей комнате. И только пару раз в неделю он навещал казарму графской гвардии, чтобы потренироваться с ними – на этом настоял лично граф.

Однажды вечером, пересекая двор, Рю вдруг вспомнил, что хотел получше разглядеть фреску на последней оставшейся башне замка. Яркий закатный свет отлично освещал изображение легендарного сюжета. Светловолосый юноша с детским лицом скакал на облаченном в броню коне впереди армии рыцарей в остроконечных шлемах. В правой руке он держал пылающий меч, которым указывал в направлении противника. На другой части фрески были изображены враги героя и его людей, но природа и время оказались безжалостны к этому произведению искусства, оставив от армии противника лишь темные грязные тени.

Рю узнал эту легенду. Великий роальский воин Дэмиен Освободитель ведет своих солдат в бой против захватчиков из степи. Вера Дэмиена в Создателя была столь крепка, а его мотивы и помыслы столь чисты, что в бою его меч загорелся благословенным огнем, вселяя ужас в сердца врагов и надежду в сердца соратников.

Глядя на фреску, Рю задумался о том, как здорово было бы войти в историю как Дэмиен. Совершить что-то великое, такое, что будет вдохновлять потомков на многие поколения вперед. Что-то подобное тому, что совершил Оманоске… Но сможет ли он добиться этого, обучая графского сына фехтованию? Ответ был болезненно очевиден. Рю вдруг остро почувствовал, как с каждым днем, проведенным в комфорте и расслабленности графского замка, он все больше отворачивается от своих амбиций и мечтаний.

Расстроенный, Рю поспешил вернуться в свою комнату и лечь спать, рассчитывая, что сон принесет облегчение и при свете дня все будет восприниматься иначе.

Тьма окутывала его с ног до головы, словно кокон. Он был один, беззащитен перед ней. Он попытался вырваться из объятий тьмы, но у него ничего не вышло, он будто еще больше запутался в этой неосязаемой клубящейся черноте. Перед глазами всплыл образ мухи, барахтавшейся в паутине. Каждое движение, каждая попытка освободиться лишь ухудшали ее положение. А хозяин ловушки был где-то рядом и выжидал, пока муха запутается окончательно. В отчаянии Рю огляделся по сторонам в поисках хоть какого-то выхода, хоть проблеска света, но ничего не было. Он не знал даже, видят ли все еще его глаза, или тьма уже проникла в них, лишая его зрения.

Вдруг он услышал звон, чем-то похожий на смех. Было в этом звуке что-то такое, от чего кровь стыла в жилах и спирало дыхание. Звук все приближался, с каждым мгновением становясь громче, пока не перерос в оглушительный грохот. Рю попытался закрыть уши руками, но ничего не вышло, он уже не был уверен, были ли у него руки или уши.

И вдруг в темноте перед ним зажглось два ярко-красных огня. Это глаза – с ужасом понял юноша. Алые огни смотрели ему прямо в душу, а грохот, достигнув крещендо, вдруг сформировался в одно лишь слово:

– Рю…

Юноша резко открыл глаза и сел на кровати, хватая ртом воздух. Снова этот кошмар. Каждый раз он приобретал все новые детали, становясь с все мучительнее. Но глаза появились впервые. Даже проснувшись, Рю не мог стряхнуть ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Стоило ему закрыть глаза, как перед его мысленным взором вновь вставали два красных огня.

Понимая, что заснуть уже не выйдет, Рю зажег стоящую у кровати свечу и взял с тумбочки небольшую книгу, которую начал читать накануне. Это был сборник стихов неизвестного ему роальского поэта, чудом обнаруженный им на одной из дальних полок библиотеки. Если что-то и могло его успокоить сейчас, так это стихи о любви и природе.

Запутались боги,
Закрыты дороги,
Зачеркнуты дни.
В глине увязшие ноги
И рык из берлоги…
Беги!
В нежном весеннем тумане
С звездою в кармане,
Мечтой об обмане
Иди.