Белый царь – Иван Грозный. Книга 2

Польский король 6 октября захватил крепость Сума. Впрочем, Иван Грозный понимал, что оборона этого местечка не может изменить обстановку. Еще до подхода поляков он послал в крепость грамоту с приказом сдать ее без боя, испортив орудия, находившиеся там. Баторий отдал приказ на общий отход, вернулся в столицу Литвы и потребовал от Ивана Грозного передачи Ливонии под его власть. Перед отступлением он приказал отпустить всех русских, изъявивших желание вернуться домой.

29 ноября Иван Грозный в ответ предложил Баторию положить конец войне и начать мирные переговоры. Русский царь прекрасно знал, что польский король не согласится на это и предпримет второй поход. Он приказал готовиться к следующему этапу войны.

Баторий, подстрекаемый изменниками во главе с Андреем Курбским, ожидал, что царь жестоко накажет ратников, сдавших Полоцк, Сокол и Суму. Но Иван Грозный никого не тронул. После этого Баторий удалил от себя Курбского и других предателей.

С тяжелым сердцем вел свою сотню князь Ургин. Он в числе других воевод, пытавшихся помочь защитникам Сокола, многократно атаковал противника с тыла. Его сотня выдержала более десятка боев с превосходящими по численности отрядами поляков, уничтожила немало врагов, но не могла повлиять на исход общего сражения. Вины князя в том не было. Алексей это понимал, но был удручен.

В Пскове Ургин распрощался с атаманами, нашел своих раненых и ратников Иворина. После чего он получил приказ идти в Москву.

Суровая русская зима на некоторое время развела противников. Они готовились к новой неизбежной схватке.

Для дальнейшей борьбы с Баторием русскому царю нужны были дополнительные денежные средства. Их можно было получить за счет ограничения вкладов в монастыри. Эти суммы не облагались налогами. Но для решения столь важного вопроса одного повеления царя было мало, и он вынес его на широкое обсуждение.

На церковном соборе царь прямо заявил, насколько тяжело его положение в условиях ведения войны, и попросил у церкви помощи. Иерархи поддержали государя.

Над страной вновь нависла смертельная угроза. Пытаясь упредить поляков, царь весной 1580 года отправил королю Речи Посполитой письмо, в котором заявлял о готовности послать к нему своих представителей для ведения мирных переговоров. Однако польский король не желал мира.

В марте 1580 года Иван Грозный находился в Кремле. Он едва отошел от очередного приступа, поразившего его в конце зимы. Рядом с ним был неизменный Богдан Бельский.

Царь первый день как встал с постели и тут же приказал собрать военный совет. На нем он получил сведения о состоянии русских войск, а также о мерах, принимаемых Стефаном Баторием по подготовке ко второму этапу войны.

Царь отпустил воевод, прошел к себе и сел за стол, на котором была развернута карта западных земель России, Литвы и Польши. На дворе стояла ненастная погода, в комнате было сумрачно. Поэтому Иван Васильевич приказал Бельскому зажечь больше свечей.

Тот сделал это и доложил:

– Из Посольского приказа сообщили, что получен ответ Стефана Батория на грамоту, посланную ему еще в конце ноября прошлого года. Король готов принять наших послов, но даже не намекает на прекращение военных действий. Передать в приказ, чтобы ответ короля принесли тебе?

– Не надо. Все это пустое. Баторию не нужен мир, и летом он вновь выступит против нас. Мы пошлем к нему посольство, предложим выгодные условия, но они будут отвергнуты. Король пойдет на мировую только тогда, когда потерпит крупное поражение и поймет, что дальнейшее ведение войны губительно для Речи Посполитой. Покуда этого не произошло, Баторий не успокоится. Плохо, что мы опять не знаем его планов. Куда он двинет свои войска? На Ливонию, Псков или Смоленск, чтобы открыть путь к Москве? Мне докладывали, что король сможет собрать армию численностью до пятидесяти тысяч человек. Чтобы вести войну сразу по трем направлениям, этого мало. Замки в Ливонии рассеют силы Батория, тем самым ослабят всю армию. Мы же можем в это время нанести удар по полякам, держа рать в одном кулаке. Да и никуда не денутся эти замки, если король сможет нанести нам поражение. Поэтому в Ливонию он не пойдет. Значит, остаются Псков и Смоленск.

– Но Псков сильно укреплен, государь. Это не Полоцк и не Сокол!

– Согласен, Богдан. Если бы против нас воевал Сигизмунд, я был бы уверен в том, что поляки не пойдут ни на Псков, ни на Новгород, а укрепят уже имеющиеся позиции в Ливонии. Баторий не таков, но все же брать Псков в этом году он не решится. Думаю, король поведет наступление на Смоленск через Великие Луки. Эта крепость давно не усиливались, устарела, обветшала. Сил там немного. Заманчивая цель, не так ли? Это при том, что Великие Луки продолжают охранять сообщение Новгорода с Псковом и поныне считаются предсердием Москвы!

Бельский согласно кивнул:

– Воистину так, государь!

Царь продолжил: