Белый вахтёр

Конечно, трудно ошибиться, моя пассажирка — это та самая дама, которая минутами раньше кричала возле «столыпинского» отцу этого самого ребенка: «Серый!»

Я не хотел разговаривать ни с кем на свете. Поэтому дама, оказавшись разговорчивой, вещала, перебивая радио, а я молчал, лишь краем глаза наблюдая своих спутников. Иногда пассажирка демонстрировала своеобразную несинхронность: обращаясь непосредственно к сыну, смотрела на меня; а когда слова носили обобщенно-философский смысл, то есть, относительно предыдущего, предназначались и мне, — демонстративно не отрывала глаз от сына. Мальчик, по всей видимости, мало что понимал, но почему-то по-стариковски страдальчески морщился, на что мать, казалось, не обращала никакого внимания. Иногда, несмотря на ее жужжание, я отвлекался в свои мысли, — это требовало больших усилий. Возможно, при этом также болезненно кривилось мое лицо. Формально она разговаривала со своим сыном, к которому обращалась так же, как и к его отцу, — Серый (выходит, рядом со мной сидел Серый Серович — неплохое начало биографии!). Однако уже с первых ее слов меня посещали сомнения относительно реального адресата ее речи. Возможно, женщина тонко следила за моей мимикой, и малейшие движения лицевых мышц подневольного слушателя стимулировали либо активное продолжение темы, либо неожиданный поворот в ней. Ее голос, ее смех, ее ужимки заполнили весь салон, все остальное было всего лишь фоном, местом действия, сценой с декорациями и статистами.

С первых минут я окрестил ее хищницей. Затем, перебрав близкие и дальние синонимы (куда денешься от авторского порока!), дал ей новое имя, которое, по моему тогдашнему настроению, больше ей соответствовало, — Алчная. Действительно: хищник — безмозглый зверь, раб инстинктов, а алчным может быть только человек!

…— В чем, ты думаешь, Серый, справедливость жизни? — продолжала Алчная, когда мы проезжали какие-то поля, на которых трудились люди. — А вот в чем: что ворам с рук сходит, за то воришек бьют. Какой вывод? Не будь воришкой, как твой папка, мокрушник позорный, на полтора червонца залетел, а если бы все доказали?.. А будь фигурой!

…— Вон, смотри, — Алчная потеребила мальчика за плечо, ткнула пальцем в окно, — видишь, люди в земле копошатся? Это крестьяне или дачники, — одна чепуха. Пусть копошатся, Серый, — она перевела взгляд на меня. — Это все — и земля, и те, кто в ней возится, — навоз. Но именно в навозе растут грибы и апельсины! — она скрипуче засмеялась, довольная своей шуткой, смех перешел в кашель. Не спрашивая разрешения, вынула из сумочки сигареты — отечественное производство: золотистая пачка со знакомым названием — «Ключик». Перед тем, как прикурить, громко чмокнула сыночка в щеку: — Ах, ты мой апельсинчик! Сделаю я из тебя человека!..

О, я много узнал от Алчной о ее с сыном будущем. Она пророчила своему «апельсинчику» достойную перспективу. Он, оказывается, унаследует от своих родителей самые лучшие черты. Черты, которые позволят ему жить на широкую ногу, никого не боясь, не таясь в реализации своих желаний. Кто сказал, что у «апельсинчика» плохие стартовые условия? Плюньте тому в глаза! Отец, конечно, в этом смысле оказался никуда не годным. Впрочем, об отце, как о трупе, или хорошо или ничего. Мать сделает все, чтобы обеспечить эти великолепные стартовые условия. Потому что Серый Серович — смысл ее жизни. Именно в нем она будет черпать радость и удовлетворение: то, чего всю жизнь не доставало его матери и отцу, получит он. У него все будет. Не он будет пахать на мир, а мир будет работать на него. Надо только позаботиться о том, чтобы его с младых ногтей воспринимали не как «навоз», а как «апельсин». Знаешь, кем ты, в конце концов станешь, Серый? Ты станешь одним из Буратин! Да, да, да! Пусть сдохнут от недоверия, а потом от зависти те, кто слышит эту фразу, этот словесный абрис будущего мальчика-апельсинчика! Хотите знать, что она, его мать, может сделать для сына? У-у! Она может очень много! Лопните от недоверия, но проект уже имеется, он готов, он витает в воздухе, осталось дождаться некоторых событий, и — вперед! Да, именно ради тебя, Серый, апельсинчик, сыночек, твоя мать идет на это труднейшее дело! Конечно, после этого сын какое-то время будет отлучен от матери, но это будет длиться совсем недолго. Заказчик, — а это очень богатый заказчик, — наймет для нее самого лучшего адвоката, а если понадобиться, то и во всю систему правосудия будут вложены необходимые средства. В этом была суть ее требований, когда она соглашалась на труднейший проект. Главное, не отойти от сюжета, Серый, не отойти далеко, хотя по ходу дела могут быть небольшие импровизации. За что могут наказать твою мать? За невинное желание присвоить чужое, а все самое страшное, «мокрое», сделает сама жертва!