Белый вождь

На этом нить размышлений сиболеро внезапно оборвалась. Вдалеке послышался громкий шум. Душераздирающие крики тонули в непрерывном гудении слившихся воедино голосов. То и дело раздавались вопли, гиканье, свист.

Карлос сразу угадал значение поразившего его шума. Это был шум битвы. Где-то по соседству завязалось сражение.

Звуки доносились из-за холма, на склон которого уже начал подниматься сиболеро.

Он пришпорил коня и, домчавшись галопом до вершины, остановился.

Страшная картина открылась его глазам. Шестьсот всадников носились по равнине. Одни преследовали друг друга, держа наперевес копья, другие натягивали тетивы своих луков, третьи дрались врукопашную. Соединившись в маленькие отряды, смельчаки бросились в атаку на врагов. Трусы спасались бегством. Некоторые всадники соскочили с коней, горя желанием вступить в единоборство с противником. Многие прятались за деревьями, только изредка выходя из-за прикрытия толстых стволов, чтобы пустить стрелу или бросить копье в какого-нибудь неосторожного воина. Битва была в полном разгаре.

Тишина раннего утра не нарушалась звуками выстрелов, трубы и барабаны не подбадривали воинов своими призывными звуками, не слышно было грохота пушек, в воздухе не летали снаряды. Но все-таки ошибки тут быть не могло. Никто не принял бы открывшуюся глазам Карлоса картину за пантомиму или за простой турнир. Громкие восклицания, пронзительный свист, вид преследующих друг друга всадников, предсмертные стоны, крики торжества, крики бешенства, тревожное ржание коней, лишившихся своих всадников, неподвижные тела, скальпированные[49] головы, краснота которых казалась особенно яркой в лучах утреннего солнца, запачканные кровью копья и секиры – все доказывало молодому сиболеро, что у ног его происходит настоящее сражение. Вакои и панисы бились не на жизнь, а на смерть.

Это стало ему ясно с первого взгляда. Мало-помалу он начал различать противников. Панисов легко было узнать по их воинственному виду и косам, спускавшимся с гладко выбритых голов. Почти все вакои – очевидно, застигнутые врасплох – сражались в охотничьих рубашках и обыкновенных сапогах, некоторые, впрочем, тоже были до пояса обнажены. Но у всех развевались по плечам длинные темные волосы.

Молодого сиболеро охватило страстное желание спуститься с холма и вмешаться в битву. Он хотел присоединиться к вакоям. Шум сражения подействовал на него как крепкое вино. Вид разбойников, только что укравших у него все его достояние, наполнил его сердце жаждой мести. Некоторые панисы разъезжали по полю битвы на принадлежащих ему мулах. Карлос не мог равнодушно смотреть на них.

Он готов был уже пришпорить коня и мчаться вперед, как вдруг дело приняло совершенно неожиданный для него оборот. Панисы начали отступать.

Карлос остановился в нерешительности. Да, панисы действительно повернули спины к врагам и обратились в бегство.

Бросив взгляд на склон того холма, на котором он стоял, сиболеро увидел трех панисов, галопом скакавших по направлению к нему. Некоторые товарищи их еще продолжали сражаться с вакоями. Другие убегали в противоположную сторону.

Карлос спрятался за деревьями и стал выжидать. Враги обнаружили его присутствие только в самую последнюю минуту.

Вдруг раздался воинственный клич вакоев. Сиболеро увидел, что два длинноволосых всадника бросились в погоню за беглецом.

Убедившись в том, что враги не превосходят их количеством, панисы тотчас же остановились и вступили с ними в бой.

В первой же схватке один из вакоев был убит. Другой – Карлос узнал в нем самого вождя – остался лицом к лицу с тремя противниками.

Неожиданно раздался звук, похожий на громкое щелканье бича. Это был выстрел из карабина. Один панис тотчас же замертво упал на землю. Двое остальных, не заметив, откуда грянул выстрел, продолжали теснить врага. Вождь вакоев мужественно защищался. Получив сильный удар томагавком[50] по голове, второй панис выбыл из строя. Но храброму вакою не удалось вовремя повернуть своего коня, и оставшийся в живых противник вонзил ему в бок длинное копье. Проколотый насквозь, благородный индеец тяжело застонал и упал с лошади.

Почти одновременно упал и его убийца. Стрела, пущенная Карлосом, не успела предотвратить несчастья. Но доблестный вождь был отомщен. Смерть поразила паниса в ту самую секунду, когда он наносил свой роковой удар. Не выпуская из рук рукоятки смертоносного копья, он рухнул на землю рядом с убитым им вакоем.

Карлос решил не терять времени на осмотр мертвецов. На равнине все еще кипел бой. Сиболеро вонзил шпоры в бока своего коня и поскакал вниз.