Белый вождь

Между тем ряды панисов заметно поредели. Лучшие воины их остались на поле сражения. Остальными овладел панический страх. Присоединившись к победителям, Карлос принял участие в погоне. Выстрелами из карабина был убит еще не один панис. Но мысль о том, что беглецы могут напасть на его лагерь, заставила молодого сиболеро повернуть коня. Прискакав галопом к месту своей стоянки, он нашел Антонио и пеонов живыми и невредимыми. Индейцы, проехавшие мимо маленького лагеря, были слишком напуганы, чтобы обратить на них внимание.

Убедившись, что все обстоит благополучно, сиболеро повернул мустанга и галопом помчался к вакоям.

ГЛАВА XVI

Приблизившись к тому месту, где был убит вождь, Карлос услышал хор голосов, поющих похоронную песню.

При виде нескольких десятков воинов, толпившихся вокруг чьей-то распростертой фигуры, он остановил коня. На земле лежал труп вождя вакоев. К нему один за другим подъезжали всадники, только что преследовавшие панисов. Каждый спешил присоединиться к заунывному хору.

Сиболеро соскочил с коня и вмешался в толпу. Некоторые вакои посмотрели на него с изумлением. Другие, видевшие, что он принимал участие в сражении, подходили к нему и приветствовали его. Один старик взял его за руку, вывел его вперед и молча указал на застывшее лицо мертвеца. Очевидно, он хотел сообщить Карлосу о смерти вождя.

Ни этот старик, ни другие вакои не подозревали о том, что молодой сиболеро первым узнал печальную новость. Ни одно живое существо не присутствовало при схватке, в которой погиб вождь. Высокие деревья сделали это место недоступным для наблюдения. К тому же схватка происходила в то время, когда вакои ожесточенно преследовали своих противников. Подведя Карлоса к мертвецу, старый воин искренне хотел поделиться с ним своей печалью. Он был уверен, что гибель вождя будет для сиболеро новостью. А Карлос молчал.

Он угадывал, что одно обстоятельство кажется вакоям непонятным и таинственным. На земле лежали пять нескальпированных индейцев. Это было чрезвычайно странно. Три убитых паниса покоились рядом с двумя вакоями. Как могло случиться, что ни один из участников схватки не остался в живых? Неужели же все они перебили друг друга? Такое предположение не представлялось сколько-нибудь вероятным. Спутник вождя вакоев и один панис лежали несколько поодаль. Остальные три представляли одну группу. Проколотый насквозь вождь как будто отворачивался от своего убийцы, окоченелая рука которого все еще продолжала держать рукоятку копья. Рука вождя сжимала окровавленный томагавк, а раздробленный череп третьего паниса красноречиво свидетельствовал о том, что благородный вакой успел нанести перед смертью удар врагу.

Тем не менее картина продолжала оставаться загадочной. Кто сразил убийцу вождя? Здравый смысл говорил индейцам, что какой-то человек пережил схватку, в которой погибли остальные.

Если это панис, то как мог он уйти, не захватив с собой трофея, который на всю жизнь прославил бы его имя, – как мог он не снять скальпа с черепа вождя?

Если это был вакой, то где он и кто он?

Все эти вопросы индейцы задавали друг другу шепотом. Ответить на них не решался никто. Между тем к толпе присоединялись все новые и новые всадники. Вновь и вновь звучала над телом вождя заунывная песня.

Когда наконец все воины племени вакоев собрались около мертвеца, один из них выступил вперед. Тотчас же воцарилась гробовая тишина.

– Вакои! – сказал индеец. – Печаль вселилась в наши сердца как раз в тот день, когда нас посетила радость. Торжество наше отравлено горечью. Мы лишились отца и брата. Наш великий вождь, которого мы все так любили, умер. Увы! В ту самую минуту, когда победа улыбнулась нам, к вождю нашему подкралась смерть. Сердца его воинов полны печали. Долго будет скорбеть о нем осиротевшее племя. Вакои! Наш вождь не остался неотомщенным. Убийца лежит у его ног, пронзенный стрелой и залитый кровью. Кому из вас мы обязаны этим?

Тут оратор замолчал, как бы ожидая ответа. Но ответа не последовало.

– Вакои! – продолжал он. – Мы лишились нашего любимого вождя, и сердца наши исполнены печали. Но все же отрадно думать, что смерть его не осталась неотомщенной. Вот лежит убийца нашего вождя. С головы его еще не снят скальп. Кому из наших храбрецов принадлежит этот трофей?

Говоривший опять сделал паузу. И опять ответом ему было молчание.

Сиболеро молчал так же, как и все остальные. Не зная языка вакоев, он ничего не понял из того, что сказал оратор. Ему было ясно, что речь идет о погибшем вожде и о сражении, но точный смысл произносимых слов ускользал от него.

– Братья! – снова начал оратор. – Я знаю, что смелые люди скромны и не имеют обыкновения хвастать своими подвигами. А свершить это дело мог только истинно смелый человек. Пусть он откроет нам свое имя. Вакои будут благодарны тому, кто отомстил за смерть их возлюбленного вождя.

Но опять ни одного звука не послышалось в ответ.