Белый вождь

Тогда все взгляды обратились на Карлоса. Это из его лука была спущена смертельная стрела, и именно он убил также третьего пане, у которого обнаружили рану от огнестрельного оружия. Сомнений больше не осталось: бледнолицый отомстил за индейского вождя!

Глава XVII Возвращение

Теперь Карлос, узнавший все подробности, обсуждавшиеся индейцами, вышел вперед и с помощью переводчика, того индейца, который немного понимал по-испански, рассказал, каким образом убили вождя и какое участие в этой смертельной схватке принимал он.

В ответ он услышал единодушное одобрение. Молодые воины с восторгом, свойственным возрасту, пожимали ему руки, выражая признательность; почти все уже знали, что ему обязаны были спасением: выстрел его карабина предостерег вако. Благодаря ему пане не удалось осуществить свой план: услышав выстрел, они встревожились, так как испугались отпора. Этот выстрел их испугал и заставил отступить, без этого пане, без сомнения, окончательно уничтожили бы вако. И вместо того, чтобы напасть на неприятеля, застав его врасплох, пане сами попали в ловушку и с позором бежали.

Вако видели, что Карлос сражался в их рядах и убил многих неприятелей; но когда узнали, что он отомстил за смерть вождя, их признательности не было пределов. Какой-то фанатизм, чуть ли не опьянение овладели толпой индейцев, и чувства их выражались шумными восклицаниями, от которых дрожал воздух. Спокойствие восстановилось, когда старый индеец, выступавший до этого, которого все благосклонно слушали, снова потребовал слова. На этот раз он обратился к Карлосу:

– Белый воин! – сказал он. – Я советовался с самыми храбрыми нашими воинами – они все понимают, чем тебе обязаны, и никогда не будут в состоянии достойно отблагодарить тебя. Переводчик объяснил тебе цель нашего собрания. Мы поклялись, что только тот, кто отомстил за нашего вождя, заменит нам дорогого покойника. Мы никак не предполагали, что наш белый брат окажется этим храбрым воином; теперь нам это известно. Но разве из-за этого мы сможем изменить нашей клятве, нарушить ее? Нет, подобная мысль даже не приходила нам в голову. Мы торжественно поклялись и готовы повторить свою клятву!

– Повторяем клятву! – раздалось громкоголосое эхо, и как в первый раз, каждый воин приложил руку к сердцу.

– Белый воин! – продолжал оратор. – Наше слово священно. Для воина уже нет чести выше той, какую мы предлагаем тебе. Она по плечу только настоящему, храброму воину. Любой из вако, будь он хоть сыном вождя, если он слаб и неспособен, никогда не допускался к управлению отважным народом вако. Но мы, не колеблясь, предлагаем тебе это верховное звание и были бы счастливы, если бы ты согласился принять его. Чужестранец! Мы будем гордиться своим белым вождем, если, хоть и белый, этот вождь – подобный тебе воин. Мы знаем тебя гораздо лучше, нежели ты думаешь; нам говорили о тебе наши союзники команчи, и мы слыхали о Карлосе, охотнике на бизонов. Мы знаем, что ты – великий воин, но нам известно также и то, что в своем отечестве, среди своего народа, ты – ничто. Прости за прямоту, но разве мы говорим неправду? Мы презираем твоих соотечественников, потому что они или тираны, или рабы. Братья наши команчи рассказали нам много и о тебе, и о твоем народе. Мы знали, кто ты, знали это и в тот момент, когда ты появился у нас, и были рады твоему посещению. Мы вели с тобой торговлю, как с другом. Теперь мы приветствуем тебя как брата и говорим: если тебя ничто не привязывает к твоему неблагодарному народу, мы зовем тебя в племя, которое никогда не будет неблагодарным. Живи с нами и будь нашим вождем!

– Будь нашим вождем! – повторили воины, и восклицание это пронеслось по всем собравшимся.

Затем все смолкли в ожидании ответа.

Карлос изумился до такой степени, что сразу даже не знал, что сказать. В особенности его удивило, что индейцам, оказывается, были известны о нем все подробности. Действительно, он часто торговал с команчами и не мог пожаловаться на это племя, поддерживал с ними дружеские отношения. Некоторые из них иногда посещали Сан-Ильдефонсо в мирное время. Но неужели они так прониклись жизнью белых, что оказались прекрасно осведомленными о его жизни? Откуда они узнали, что он был почти отверженным среди своих?

Однако сейчас не время долго предаваться размышлениям о странности всех этих фактов, ибо воины с нетерпением ожидали его ответа. С самого начала их предложение показалось Карлосу достойным согласия. У себя дома он стоял немного выше раба; у вако – он был бы единодушно избранным неограниченным властителем. Вако считались отважным, разумным и гуманным народом, в чем он и убедился на опыте. Он мог среди этих дикарей жить счастливо с матерью и сестрой, но как же Каталина?

Эта мысль все решила. Он больше не раздумывал.