Белый Z на лобовой броне

– Даже если за них вступится весь мир, они добьются максимум ничьей. Ну, той, где нет ни победителей, ни побежденных.

– Но…

– Зачем нам мир, в котором нет России?

– Ты это уже говорил.

– Надо будет, и еще сто раз повторю. Моя страна права уже потому, что это МОЯ страна.

– Добро должно быть с кулаками?

– И это тоже. Но вообще, не всего в жизни можно добиться кулаками, иногда приходится брать в руки палку. Такую, глобального действия.

– Но это же ядерное оружие!

– И что?

– Запрещенное…

– Милая! – Виталий неожиданно для самого себя развеселился. – Ты думаешь, у последней черты это будет кого-то волновать? Да и не бывает, по большому счету, неконвенционального оружия.

– Почему? – Удивления в голосе девушки хватило бы на десятерых.

Виталий снова рассмеялся:

– Потому что оно применялось еще в незапамятные времена и имеет историю не короче, а порой и длиннее, чем вполне привычный нам огнестрел. Возьмем химию. Колодцы травили еще в Египте, а может, и раньше, просто тогда писать еще не умели. А травить врагов уже научились. Бактерии тоже использовали вовсю. Европейцы забрасывали обороняющиеся крепости зараженными чумой трупами. Индейцев уничтожали, заражая их простейшими, неопасными для европейцев болезнями. Те иммунитета не имели и мерли целыми племенами. И к слову, тоже не остались в долгу – сифилис вывести не могут до сих пор. И многие ученые считают, что заражали конкистадоров вполне себе умышленно и целенаправленно… А ядерное оружие первыми применили вообще американцы. Думаю, случись что, будет справедливо, если они испытают его действие на себе. Как-то так…

– Знаешь, моя бабушка, человек очень верующий, сказала бы: гореть тебе в аду!

– Все мы будем в аду. Но я буду там с вилами.

– Нет, ты точно ненормальный, – резюмировала Тамара и на сей раз продолжать разговор не стала.

Повернулась на бок, зябко пошевелила плечами, закутываясь в собственную куртку, и уже через минуту ее обиженное сопение сменилось ровным, спокойным дыханием.

Все же украинские города, застроенные в советское время, в чем-то красивее своих северных коллег. Больше зелени, да и с полувзгляда видно, что финансов в них вкладывали куда больше, чем, к примеру, в родной город Третьякова, начинавшийся как место ссылки и отсидки разбойного люда. А многие города в тех местах и вовсе разросшиеся до безобразия вахтовые поселки. Неудивительно, что особой красоты от них ждать не приходится. Так что народ на Севере лучше, а вот с условиями жизни – увы, увы…

В отличие от спутницы, Виталий предпочел не бить зря ноги. Местные красоты (имеющие место быть) и достопримечательности в лице одного-единственного загаженного голубями памятника непонятно кому он разглядывал из окна своего автомобиля. Не «паджа», оставленного вместе с Тамарой в укромном месте, а приобретенной по дороге у какого-то ханыжного вида селянина в хлам убитой «Тойоты» года этак девяносто-лохматого выпуска. Стоит копейки, угробить или просто бросить не жалко, дорогу сюда выдержала – самое оно. Умеют джапы технику делать!

А главное, автохлам не привлекал лишнего внимания. За все утро Виталия тормознули и проверили один-единственный раз. Заготовленная дома легенда вполне прокатила. Тамару за это же время тормозили четыре раза, причем в последний ее пытались вытряхнуть из машины и, как подозревали оба, из платья. Пришлось незадачливых вояк того… утилизировать. Когда Виталий подоспел, все уже было кончено. Обращаться с оружием девчонка умела, а ситуация, в которой он ее подобрал, научила вначале стрелять, а потом уже смотреть, кого она, собственно, убила.

Но вообще, по сравнению с предыдущими днями, на дорогах царило некоторое подобие оживления. Сновали туда-сюда грузовики, издали довелось наблюдать солидную танковую колонну, пару раз над самой землей прошли украинские штурмовики, а один раз прошелестел вертолет. Опять же, с трезубцем на фюзеляже.

Оптимизма происходящее не вызывало совершенно. Виталий понимал, что не все смогли вбомбить в землю в первые дни операции, отдельные самолеты могли – и должны были! – сохраниться. Равно как и танки, и прочая техника. Но вот такая толпа, да еще средь бела дня и особо не скрываясь, выглядела нонсенсом. Очень похоже, не все в этой операции шло так гладко, как предсказывали аналитики.

К слову, насчет аналитиков разговор начала Тамара. За завтраком, попытавшись ввернуть фразу, услышанную, как понял Виталий, дома, причем по телевизору. Взрослая женщина вроде бы, а в сказки верит.

Зевнув (совершенно неподдельно, к слову, все же утро было еще раннее), он лениво отмахнулся:

– Я не очень уважаю публичных аналитиков. Они, как правило, неплохо объясняют, почему случилась та или иная проблема. Но никогда не могут сказать заранее, что вот сейчас это будет и что надо сделать, чтобы ее избежать или использовать в свою пользу.

– Никто?

– Те, кто могут, на экране не мелькают, они на серьезных людей работают. Но и они слишком часто ошибаются.