Белый Z на лобовой броне

А деньги взял – так подарка местные не поймут, живо донесут о нетипичном поведении чужака. Продажа же – дело насквозь привычное и отторжения не вызывающее. А что задешево – так лоха развести сам Бог велел… Так что Виталий поторговался, честно позволил местным сбить цену и уехал на втором автомобиле. А молодняк остался радоваться удачной сделке, не понимая, чем она для них может кончиться.

Впрочем, ничем. Во всяком случае, сейчас. Наблюдение Третьяков, замаскировав машину неподалеку, вел весь остаток дня и, попеременно с Тамарой, всю ночь. Днем работал сам, дав спутнице передохнуть и, главное, привести себя в порядок. У резидента он конфисковал пару двадцатилитровых бидонов, и Тамара смогла хотя бы смыть с себя пот и дорожную грязь. Итальянец попытался косить глазом в ее сторону, однако увидел перед носом кулак Виталия и увял.

Ну а потом Витторио всю ночь дрых в спальном мешке, предусмотрительно отжатом у резидента, а они пялились в темноту, благо прибор ночного видения в загашнике имелся – зря, что ли, Виталий в свое время разбитую колонну мародерил? Но тишина стояла гробовая, и веселье началось лишь ближе к утру. Причем совсем не то, которого ожидал Виталий.

Вначале раздался сочный рык моторов, а затем появились и его источники. КрАЗы – в свое время одна из наиболее распространенных машин для спецтехники на Севере. Надежная, неприхотливая и столь же неторопливая громадина.

Здесь они тоже перетаскивали спецтехнику, только вот вместо нужных и полезных людям агрегатов местные Кулибины – ручонки шаловливые им бы за такое дело поотрывать – взгромоздили на них ракетные установки. «Грады», если конкретно. То есть игрушки, которые не стоит давать в руки дуракам и укропитекам – порежутся. И помогут они им не больше, чем кружевные труселя морщинистой заднице. Но крови добавят, конечно…

Откровенно говоря, Виталий ожидал, что колонна пройдет мимо. Так, в принципе, и произошло, но машины, пройдя километра три, свернули вдруг с дороги в чистое поле. И если ночные маневры понять было несложно – хоть какая-то защита от русской авиации, – то этот поворот и вовсе не имел двойного толкования. Хотят быстро-быстро отстреляться и свалить. Вернее всего, прямиком в город, под прикрытие жилых домов. Иначе зачем? В поле негде спрятаться, утром их разбомбят.

– Что там?

На сей раз Тамара смогла подобраться незамеченной. Скорее, потому, что Виталий был чересчур погружен в собственные мысли.

Пришлось объяснить.

Тамара присвистнула:

– Хреново. Что думаешь делать?

– Подползу, если успею, да номера зафиксирую. Думаю, со временем это нашим пригодится.

– И все?

– А что ты еще предлагаешь?

Действительно, что? Они оба в автономке, связи нет, да и была бы, пользоваться ею без крайней нужды запрещено. Сами же они совсем не Джеймсы Бонды, в одиночку армию не остановят.

Ага. Вот только кое-кто уверен, что ты как раз из особо крутых. На этом и весь расчет, хихикнул внутренний голос. Что же, доля правоты в этом имелась, но сейчас она роли не играла, и, загнав некстати разыгравшееся воображение в глубь подсознания, Виталий продолжил сборы.

– Я с тобой…

– Сиди здесь, охраняй нашего чудика.

– Раскомандовался! Я тебе, между прочим, не подчинена.

– Скажи-ка мне, дорогая, – быстро проверяя, все ли необходимое при нем, спросил Виталий, – что в нашей жизни главное?

– Что? Смеешься?

– Спокойно! Главное в нашей профессии – не дать обвести себя мелом. А если ты пойдешь, обведут нас обоих. Сиди здесь. Если со мной что-то случится, то сообщишь потом нашим. Все, давай.

И, не слушая больше возражений, Третьяков, словно призрак, растворился в темноте. Как четверть века назад совсем в других местах и совсем на другой войне.

Ночью да по пересеченной местности идти – то еще удовольствие. Может, кому-то это и доставляет удовольствие, но Виталий никогда не считал себя Рэмбо. Ночью спать надо… Тем не менее добрался он без приключений, затратив чуть больше часа. Занял позицию в зарослях орешника и с интересом осмотрел позицию украинской батареи.

Гнусное было зрелище. Виталий много раз видел происходящее, но – с другой стороны. Больше двадцати лет назад, на Кавказе, такие же «Грады» в клочья разносили террористов. Сейчас чудо советской техники, потомка знаменитых «катюш» выставляли для того, чтобы бить по своему народу.

Виталий скрипнул зубами. Черт! А самое поганое, он даже не знает, по кому будет нанесен удар. И знает это разве что корректировщик, сидящий где-то у самых позиций русских войск. Черт!

Хотя нет, еще не сидит, иначе батарея уже отработала бы. «Град» вообще чертовски мобильная установка: ударят и свалят прежде, чем «мяу» сказать успеешь. Раз не начали, значит, чего-то ждут. Скорее всего, целеуказание.

Скоты! Виталий понимал, конечно, что наверху сидят люди умнее и квалифицированнее его, но, глядя на этих уродов, ощущаешь раздражение. Ну почему их всех давным-давно не прихлопнули чем-то посерьезнее. Заодно весь мир вспомнил бы, что такое ТОПОЛИНЫЙ ПУХ! Но – увы, а теперь приходится лишь бессильно сжимать кулаки.