Белым по черному

Кедры высот Ливана.
Воздух душист и смирен,
Радости Ханаана
Будит в притихшем мире.

Розовые ладони
Медленного заката
Солнце пригнут и склонят,
Скроют за блеском злата.

Тих закаленный воздух,
Верен дневному зною.
Поздно проснутся звезды,
Позже луна восходит.

Мрак апельсинной рощи,
Очерки кипарисов
С тьмой раскаленной ночи
Сблизились, обнялися.

Благословенной почвы
Благословенны лозы.
Благоговейный воздух
Сквозь благовейность ночи
Тьмой превозносит звезды.

От аромата миртов
Душен массивный воздух.
Ветер душист и смирен.
Поздно проснулись звезды.

Обетованную
Ступаю землю.
Над тихой Каною
Веселью внемлю.

Генисарет.
Скалы как пальцы стиснуты.
Тысячелетний свет —
Крест кипарисовый.

«Гремят в весенней перепалке…»

Гремят в весенней перепалке
Ошеломленные леса.
Всколыхнуты и воздух валкий,
И неба древняя краса.

Срываясь с выси, ветр безумный
Трубит веселый праздник бурь,
И голос страстный, голос юный
Поет и бьется о лазурь.

В неудержимом, долгом звуке
Как легкой воли не узнать.
Тоску веселую разлуки
Не обогнать и не унять.

Пусть буря мчась срывает снасти,
Пусть сердце буйствуя поет —
Ему не част в пустыни страсти
Головокружительный полет.

НА ПЕПЕЛИЩЕ(«Внезапный луч — и в дивном ослепленье…»)

Внезапный луч — и в дивном ослепленье
В дождливый день расцветшая сирень.
Здесь все как было, только больше тени,
И только небо кажется серей.

Вступаю в сад, где радость и усталость
Привыкли коротаться без меня.
Я узнаю: здесь только тень осталась,
Да долгая ветшает тишина.

Сюда не надо звать воспоминаний,
Здесь дом их, здесь они всегда живут.
Забыв года разлуки и скитаний,
Я дома, я гляжу, я наяву!

Растет трава, густа, как па могилах.
Заглушена старинная межа.
Я узнаю: здесь были души милых.
Здесь зазимует и моя душа.

Клянясь, поют веселые потомки
Знакомых замолчавших соловьев.
Заря горит, златит сквозь воздух тонкий
Отеческий опустошенный кров.

РОВЕСНИЦЕ(«Ты не покинула родного края…»)