Белым по черному

Рычал мотор, гоним твоим упорством,
И самолет вгрызался в облака.
Послушные, внизу скользили версты,
И новые текли издалека.

Рука легла на руль легко и властно.
Железный шлем стальной сжимает лоб.
Навстречу обезумевшим пространствам
Мотор кидает свой победный вопль.

То падающий лист, то меч, разящий грудь,
Однообразно, медленно и жутко
Он мертвою петлею чертит в небе путь,
Как коршун кружится, а падает голубкой.

…Спокойный холодок уверенного взгляда,
Привыкшего впиваться в высоту,
Я узнаю: им ничего не надо,
Такие умирают на посту.

О, жены бедные, о, матери в слезах,
Оставьте их лететь судьбе навстречу.
Игры таких не остановит страх,
Таким нельзя мешать или перечить.

С порога опустевшего, рукой
Прикрыв глаза от режущего солнца,
Глядите вслед летящим высоко,
Рожденным добиваться и бороться.

«Верю в деревья. Они растут…»

Верю в деревья. Они растут,
У них есть листья и корни.
Весной они хорошеют в цвету,
Холода выжидают упорно.

Но верю я также и в облака —
Они легки и летучи.
Они играют и шутят, пока
Не вырастают в тучи.

«Одним доля: жить большой семьей…»

Одним доля: жить большой семьей,
Жизнью жить простой в кругу людей,
А другим судьба: весь путь земной —
Поединок с совестью своей.

Душно корню, горько корню в почве сухой
Пробираться, пробиваться, ползти.
Трудно ветви раздвигать перед собой,
Первому вперед идти без пути.

Ветер осенью разнес семена.
Семя взбухшее сильней, чем динамит.
И опять за зимой идет весна
И прошедшее с будущим роднит.

Вырастет новая сосна,
Небу зашумит.

Поэт(«Народ кричит о бедствиях, о хлебе…»)

Народ кричит о бедствиях, о хлебе,
Его волнует дневная судьба, —
Поэт молчит. Какой прекрасный жребий!
Поэт ноет — безмолвствует толпа.

И что прекрасней, впрямь, чем жизнь поэта,
Его проворный и бесцельный шаг,
Взлетающая ввысь по воле ветра
Оторванная легкая душа.

И жаркий груз любви в пустую легкость песни
Он претворит, в видения — любовь,
При жизни вознесется и воскреснет
Он, проходя сквозь свой земной покров.

Он знает дни: вот суета потухла,
И свет в очах, и звуки полнят слух.
Смиряет дух и преклоняет ухо,
И первозданный узнает испуг.

Неумолкаемый раскат органа
Могучим дуновеньем мир покрыл,
Все ближе свет, все явственней осанна,
Все резче муки вдруг проросших крыл.

И вдруг, прозрев, он узнает — пронзенный
Огромным светом, уходящий ввысь
Свой мир земной, но одухотворенный,
И несть болезнь, и несть печаль, но жизнь.

Стихи(«Привычная святость восторга…»)