Бенефис_Дьявола

Это была небольшая двухкомнатная «сталинка» с огромной кухней и раздельными комнатами. Отец Глеба, в прошлом военный строитель по найму, обеспечил своей квартире качественное состояние, самостоятельно отделав полы, стены и потолки добротными материалами, так что жить здесь было комфортно. Глеб был единственный ребёнок в семье, к тому же на свет появился, когда его родители уже и не мечтали о таком событии, и потому печать избалованности присутствовала не только в его внешнем облике, но и в убранстве собственной комнаты: современные виниловые обои мягких оттенков, спортивный уголок до потолка, двуспальная кровать, компьютер, музыкальный центр. Конечно, последние новинки прогресса он уже сам для себя обеспечивал, но привычка всегда иметь всё самое лучшее и передовое сохранилась с тех детских времён, когда родители старались ни в чем не отказывать своему ребенку, предоставлять все возможности для цивилизованного развития и учебы. На фоне такого отношения непременно развивалось чувство уверенности и самодостатка, а к хорошему всегда привыкаешь быстро; намного сложнее потом вдруг обнаружить, что колодец, из которого черпали всю жизнь, начал высыхать и вместе с чистой родниковой водой приносить ил и тину, а к дополнительной фильтрации, вдруг оказывается, окружающие и не приспособлены вовсе.

Спальня родителей только лишний раз подчеркивала их трепетное отношение к сыну: фотографии на стенах, на тумбочке, на подоконнике – среди комнатных растений. Вот маленький Глеб ковыряется в песочнице во дворе, вот он поливает цветы на клумбе в детском саду из крохотной леечки, вот пошел в первый класс – в костюмчике и с бабочкой; и так весь его жизненный путь отражался на стенах в родительской комнате, вплоть до лихого вида за рулем своего автомобиля, подаренного ему отцом.

Светлана прошла на кухню и открыла холодильник. Там было полно всего, как она и ожидала: Елизавета Фёдоровна не могла уехать, не оставив Глебу полный запас провианта. Света критически пощупала хлеб, понюхала масло – вот это можно было бы и обновить. Учитывая, что сутки никого не было в квартире, а Глеб уже три дня как вел самостоятельное хозяйство, вполне логично, что ни хлеб он не покупал себе, ни масло не заворачивал, как следует. Да и не мешало бы купить маленький тортик, подумала девушка, критически оглядывая изрядно опустошенную за эти три дня вазу с конфетами и печеньем. Колбасы, сыра и консервов, герметично упакованных, хватит еще на неделю, а то и две, если они будут продолжать питаться в том же духе, что и вчера.

Она бросила пакет с некоторыми своими вещами в комнате Глеба и отправилась в магазин, по дороге переживая опять за Веронику, с которой разговаривала не больше как час назад: девушка находилась в полной прострации и собиралась переехать на время погостить к своим родителям. Наталья же Викторовна встретила известие о невыходе своих двух сотрудников на работу в ближайшие три дня на удивление стойко. В принципе, наплыв клиентов в эти дни был незначительным, и экономия на зарплате во многом сглаживала негатив от такого известия.

Погода на улице становилась всё более влажной и промозглой: тучи сгущались, нагнетая тяжесть и общее ощущение подавленности, в такие вечера лучше сидеть дома и наслаждаться теплотой и уютом семейного очага за книгой или перед телевизором. Света глянула вверх и, помимо темнеющего неба, увидела на его фоне высоко над крышами высоток гонимый ветром и частично развеянный дым сизо-черного цвета, явно от пожара, который всё густел и густел по мере приближения в сторону центральной части города, то скрываясь за зданиями, то вновь появляясь. Она обратила внимание на идущих рядом в том же направлении людей, которые тоже с беспокойством поглядывали вверх, а некоторые, особо словоохотливые, делились своими предположениями на ходу со всеми встречными и ни с кем в отдельности:

- Это с центра, где-то на Гоголя, наверно.

- Да банк загорелся…

- Там во дворе шиномонтажка, от неё точно тянет… вон столб какой черный…

Света вдруг сообразила, что если дворами пройти пару кварталов, то как раз выйдешь с обратной стороны к зданию, в котором работал Рома Никитин. Время у неё было достаточно, Глеб обещал после своей новой работы приехать не раньше восьми, и она решила пройти дальше и посмотреть, что там происходит.

То, что она увидела еще издали, заставило её похолодеть и прибавить шагу. Метров в двухстах от того места, где она находилась, из-за крыш низких «хрущёвок» показались верхние этажи офисного здания на улице Гоголя. Из пяти-шести широких окон левого крыла одного из верхних этажей огромными клубнями валил серый вперемежку с черным дым, и Светлана сейчас пыталась вспомнить, на каком этаже работал Никитич.