Бенони

Когда приказчик ушёл и Бенони остался один, он сел, чтобы прикинуть что к чему. Почему это Розе так неймётся спровадить его куда подальше? Бенони не мог понять причину. И стоит ли ему снова вести галеас? Правда, человеку одинокому не так-то уж и весело сидеть дома в долгие зимние недели, а вдобавок можно будет показаться на люди и купить золотые украшения, кольца, которые занимают все его мысли.

Начало смеркаться, Бенони зажёг свечу, достал из укладки долговую расписку и сунул её в карман. Но перед тем как снова задуть свечу, он вынул бумагу из кармана и перечитал её. Всё честь по чести, не подкопаешься, ни одного упущения во всей бумаге. Только кто же это по доброй воле выпускает из рук доказательство? Нет, доказательства надо хранить.

Он снова упрятал бумагу в надёжное место, задул свечу и пошёл в Сирилунн.

В полутемных сенцах перед лавкой он наткнулся на Мака, тот стоял и калякал с одной из своих служанок. Старый барин не изменился, он и в темноте был такой же глазастый и прыткий.

— Прошу, Хартвигсен, — сказал он и первым проследовал в контору. — Я совсем позабыл, когда ты днём был у меня... Чувствую, что-то позабыл, а что — никак не вспомню... Так вот: можешь ты в этом году повести галеас?

Они и ещё немного потолковали о том же, про сельдь, мол, до сих пор ни слуху ни духу, а значит, Бенони и не упустит ничего, если сходит к Лофотенским островам на старом «Фунтусе».

— А сами-то вы разве на нём не пойдёте?

— По мне так лучше, чтоб его повёл ты. Заодно ты закупишь груз для обеих шхун. Уж тебе-то я могу доверить любые тысячи.

Бенони был и горд и растроган, снова он будет стоять адмиралом на мостике «Фунтуса». Ему уже доводилось ходить через бурное море, через Вест-фьорд9, Фоллу и залив Хустад, отчего ж теперь и не сходить на Лофотены? А что до закупок рыбы, то хоть у него и нет Маковой сноровки, но покупает он куда дешевле, чем другие, потому как считает каждый грош и умеет торговаться.

Отчего ж и не попробовать, коль скоро Мак того хочет. И они заговорили о том, кого нанять на этот рейс.

Лишь когда Бенони уже собрался уходить, Мак его спросил:

— Ну как, принёс расписку?

— Нет, забыл. И с чего бы это? Ведь как раз перед самым уходом думал.

— Ладно, принесёшь другим разом.

С этого дня у Бенони появилось множество хлопот, он готовился к походу к Лофотенским островам, всё равно как в кругосветное путешествие. Всякий раз, когда отпускала холодная погода, он наведывался на «Фунтус», а тот дремал себе на волнах, чёрный и на редкость некрасивый, но размерами с небольшой корабль из тех, что ходят в открытое море. Чего стоят две шхуны по сравнению с «Фунтусом»? Они возле него всё равно как две скорлупки, до самой ватерлинии груженные сельдью. А сельдь пусть, между прочим, тоже идёт к Лофотенам, когда приманка станет слишком дорога для рыбаков. Две шхуны — это такая безделица, что одну из них поведёт Виллатс-Грузчик, а другую Уле-Мужик.

Бенони спустился на палубу «Фунтуса», оглядел снасти, посмотрел на небо, словно уже шёл под парусами, проверил компас и карты, смазал ворванью10 штаги11, как следует прибрался в каюте.

Интересно, а почему он только в хорошую погоду наведывался на галеас? Да потому, что наш удалец Бенони делал это не без задней мысли, была у него на то очень хитрая причина, потому как его новая жёлтая клеёнчатая роба в мороз никуда не годилась, она твердела и шла трещинами, но та же самая роба шикарно выглядела на палубе в оттепель, сверкала золотом и богатством, отражаясь в окнах Сирилунна.

— Чего тебе так не терпится меня спровадить? — спросил Бенони у Розы.

— Разве я хочу тебя спровадить? — отвечала она. — Откуда ты это взял?

— На мои глаза так оно и есть.

Она снова сумела его задобрить и восстановить мир. Рассказала, что собиралась уезжать домой, к родителям, но Мак попросил её остаться, подсобить в лавке, когда начнётся большая рождественская торговля. Рассказала она также, что посоветовала Маку обратиться и к Бенони, чтоб тоже помогал.

— Ничего он меня не просил...

— Ещё попросит, сегодня... Теперь ты сам видишь, что я никуда не собиралась тебя спроваживать.

Бенони затрепетал словно мальчишка от таких ласковых слов, обхватил Розу руками и поцеловал в третий раз — не сказать, чтобы много.

— Тебя потрогать — всё равно как цветок, — сказал он.

Мак и впрямь попросил его о помощи перед Рождеством. Пусть делает, сколько найдёт нужным, а главное, пусть приглядывает за всем и будет ему, Маку, правой рукой. В конце разговора Мак опять спросил насчёт расписки.

— Я её целый день проискал, но так и не нашёл, — отвечал Бенони.

— Так и не нашёл?