Берег. Следы на песке

Между нами не существовало условностей и запретов. Возлюбленный научил меня следовать инстинктам, с ним я познала все прелести запретного и запредельного.

– Возьми меня, – изнывала я от желания, любуясь его обнаженным телом.

– Тише, девочка, – игриво улыбался он, лаская мои живот и бедра. – У нас есть еще немного времени до представления.

Томный взгляд Роберта и улыбка сводили меня с ума. Он наклонился надо мной и поцеловал так нежно, словно касался лепестков цветка.

– Моя любимая, моя жена, – прошептал он.

Его приоткрытые губы манили, воображение уже рисовало мне совсем другие поцелуи. Роберт будто прочитал мысли, и, высунув кончик блестящего языка, подразнил меня. Я выгнулась дугой, прижимаясь к нему.

– Хочешь, чтобы я поцеловал твои грудки?

Меня бросило в жар.

– Скажи мне, что ты хочешь.

– Умираю от желания, – попросила я, зная, что иначе он и дальше будет меня дразнить.

Я до боли стиснула свою грудь, вновь подаваясь к нему. Он смочил ее вершинки влажным языком и подул на них, не сводя с меня глаз. Они ныли, превратившись в твердые горошины.

– Что еще мне сделать с ними? – вкрадчивым голосом пытал меня возлюбленный. Он и сам дрожал от желания, распаляя себя и меня.

– Съешь их, – простонала я и ногтями впилась ему в плечи.

– Моя ненасытная кошечка, – промурчал Роберт и захватил в плен губами сосок. Я зарылась пальцами в его шевелюру, и чуть не выла от удовольствия.

– Хочешь, чтобы я поцеловал твои другие губки, – глаза возлюбленного пылали огнем.

– Да, выпей меня, – следовала я правилам его игры.

– Тогда покажи мне себя, – его язык оставил влажный след на моей щеке.

Я послушно выполнила требование возлюбленного. Стыда давно не осталось. Мне нравилось отдавать ему себя до капли и наслаждаться его божественным телом самой. С Робертом столько было у меня впервые. Порой я плакала, сопротивлялась, краснела от его требований, но он умело вел меня к моменту, когда я взрывалась на тысячи осколков и падала с лазурного безоблачного неба сгоревшими паутинками.

Я знала, что он рассматривает меня и только шире развела ноги в коленях и подалась вперед. Голова Роберта задвигалась между моих бедер. Его язык сводил меня с ума, а дыхание обжигало. Я неосознанно вертелась под ним, а он, тяжело дыша, рычал от удовольствия, иногда прикусывая чувствительный бугорок. Наплевав на правила и предрассудки, мы отдавались зову плоти. Блаженство накрыло меня раскаленной волной.

– А теперь впусти меня, маленькая распутница, – Роберт поцеловал меня.

Я почувствовала свой пряный вкус на его губах. От воспоминаний о его порхающем языке между моих ног помрачался разум.

– Готова?

– Да, – стонала я под ним.

Роберт оперся на локти и, скользнув членом в пульсирующую лаву, неспешно задвигал бедрами.

– Люблю тебя, – капельки пота блестели на его лице.

– Мой единственный, родной, – шептала я ему.

Удовольствие нарастало с неистовой силой. Огонь наслаждения поджигал корешки нервов. Дышать не получалось, рот мой раскрылся в немом крике. Роберт толкался все сильнее, умножая восторг. Мы одновременно достигли пика. Возлюбленный, ухватив меня за бедра, перевернулся на спину вместе со мной. Я тяжело дышала, а он гладил мягкими подушками пальцев мои плечи.

Влюбленные друг в друга до безумия, мы второпях оделись и отправились на представление в Мулен Руж. Леон ожидал нас в холле гостиницы и проводил к машине.

– Ну что, детка, на Монмартр? – в полумраке просторного салона «гелендвагена», Роберт привлек меня к себе и поцеловал в щеку.

– Наши тётушки не одобрили бы поход в кабаре, – толкнула я его плечом. – Как думаешь?

Муж сделал неопределённый жест рукой.

– Если хочешь знать, в Мулен Руж собирались раньше и аристократы, и люди искусства, и даже члены королевских фамилий, например, принц Уэльский, – Роберт скользнул рукой по моему колену, скрытому длинным платьем. – Но, на всякий случай, я не стал посвящать наших леди в программу парижского вояжа.

– В театральной студии у нас был альбом с фотками мировых шоу. Там были забавные картинки Мулен Руж, – я убрала его руку со своей ноги от греха подальше.

– Работы Анри де Тулуз-Лотрека, наверное, – Роберт усмехнулся моей стеснительности и прикусил мочку уха, – Это кабаре он посещал с открытия, и вдохновился на свои художества.

– Мулен Руж – родоначальник стриптиза, так мистер энциклопедия? – я бросила взгляд в зеркало на лобовом стекле. Наш водитель не слышал и не видел нас. Это отличало его от моего "телохранителя", что в Лондоне не спускал с меня глаз. Чаще, когда это было не надо.