Берега светлых людей

Остановились там, где противоположный берег был далеко открыт взорам с этой стороны, а потому всякие непредвиденные ситуации почти исключались. Разведка Карла прикрыла полукругом юг готовившейся к переправе армии. Карл челноком разъезжал от напряжённого кордона, рассредоточившегося на вершинах заросших вереском холмов, до ставки Сароса.

Дело в том, что даки с римским экспедиционным легионом встали на пути готов и ясно давали понять, что не пропустят незнакомое воинство через свою территорию. Карл предупредил Сароса, что даки вполне могут напасть на ту часть войска, которая задержится после переправы на другой берег основных сил. Много перевидавший на своём веку, он хорошо знал жителей Карпат и Паннонии — эти отнюдь не брезгуют добычей в виде оружия и продырявленных металлических лат... Исключая подобную возможность, готы навязали множество плотов для ратной поклажи и неумелых пловцов. Воины, коих не пугала водная стихия, должны были плыть со своими лошадьми. В воду решили войти все одновременно.

Так и сделали — согласованно сводное воинство под предводительством готов вошло в Тирас. Воздух всколыхнул плеск воды и сдавленное ржание коней. Карл с разведкой первым устремился на ту сторону, чтобы осмотреться.

Переправа прошла без неожиданностей. Когда командиры подразделений докладывали Саросу о случайно погибших в воде бойцах, к главнокомандующему подъехал Карл и указал на даков, потрясавших оружием на оставленном готами берегу.

Не теряя времени, войско двинулось в путь. Пыль заклубилась под копытами авангарда, плотным облаком окутывая скачущих. Боковым ветром её сносило на восток, и перед пешими ратниками открывался рыхлый тракт. Бойды, теперь надеявшиеся на свои ноги, покидали вывернутую наизнанку дорогу, трусцой следовали по твёрдой обочине, изредка оглядываясь назад, в сторону преодолённой реки. К вечеру догнали остановившихся конников. На видном всем месте Сарос довольно гарцевал на изящном гривастом красавце, подбадривая валящихся с ног пехотинцев.

По Бугу быстро спустились к широкому и тёплому лиману. После тщательного осмотра местности позволили себе расслабиться: срезали всклокоченные бороды и шевелюры, купались... Не считая каких-то лошадёнок на горизонте, радостных птиц в небе и рокочущего гласа моря, ничто не привлекало к себе внимания.

Вдруг, словно призраки, средь бела дня в лучах солнца возникли пятеро всадников. Остановившись на возвышении, они поворачивались боком к многочисленным пришельцам, крикливо и бодро разговаривали меж собой, смеялись над чем-то, а в довершение устроили непонятные танцы на конях.

Охранение из разведчиков Карла, бросившееся было к ним, в нерешительности остановилось на полпути, вопросительно оглядываясь назад в сторону Сароса.

Конунг не подал ни единого знака. Он пристально смотрел на тех пятерых и на голубеющий за их спинами морской простор до самого горизонта.

Карл поехал навстречу незнакомцам один. Осанисто откинувшись на коне, он внимательно вглядывался в оба берега Буга, в степь за рекой — туда, откуда могла явиться эта странная пятёрка. Когда до чужаков оставалось совсем немного, те решительно двинулись ему навстречу: пронеслись мимо, нарочито набирая ход, вызывающе рассмеялись в лицо, издевательски разглядывая мало что понимающего седока. Далее степняки ускорились в направлении вооружённого заслона, побросали на землю оружие, подняли голые руки вверх, на скаку по-прежнему смеялись, демонстрируя чистые, светлые лица.

За несколько шагов до оцепления перед нацеленными на них пиками бесноватые всадники свесили ноги на одну сторону своих лошадей, а руки ещё выше вскинули над головами, недвусмысленно показывая свои намерения. Оцепление, не шелохнувшись, пропустило наглецов и удивлённо уставилось на очутившегося в нелепом положении Карла, который растерянно возвращался к своим обалдевшим людям.

В стане Сароса поднялась суета. Купавшиеся повыскакивали из воды, накидывали кожуха, натягивали толстые стёганые нарукавники, хватали мечи и ангоны. Пятёрка степняков, улыбаясь, соскользнула с коней, сошлась и спокойно встала плечом к плечу. Никто из готов не решился обыскивать удивительных гостей, никто не взял их на прицел.

Сарос подумывал вскочить на коня и надменно подъехать к ним, но, оценив ситуацию, громко рассмеялся и уселся на скатку суконной одежды.

Подоспевший Карл проехал за спинами стоявших смиренно гостей, приподнял перед ними коня на дыбки. Копыта гулко топнули, подняв с земли облако тяжёлой пыли. Пыль поползла гостям в глаза. Те, скрыв недовольство, посмотрели на Карла, но пыль заставила их, дотоле незыблемых, сощуриться и заморгать. Карл взорвался громогласным смехом, который поддержали все рядом стоявшие. Дальние же стремились узнать, что там происходит в ставке.

Сарос жестом приказал усилить охрану стоянки и поманил одного из гостей пальцем. Пятёрка замялась, и вместо высокого степняка с широко расставленными глазами, на которого указал конунг, вышел другой — ниже ростом, с простым, живым лицом. Он чуть склонил голову и ждал вопроса.