Берегись, Ангел!

— Говори, где колеса взяла?!

— Дан, не надо, — слышу голос Круга за спиной и оборачиваюсь, — это мое.

Все подробности того дня всплывают в голове на следующее утро, когда я без отрыва смотрю на Цветкову. Она сидит за второй партой на соседнем ряду, а я за третьей, поэтому могу изучать все детали.

Она опять напялила белую водолазку, хотя погода все еще радует.

Тепло.

Макс хмурый, а она задумчивая. Верчу телефон в руке, не слушая математичку, и скольжу взглядом по толстой косе, которую перекидывает через плечо Цветкова. Она слегка поворачивает голову и поднимает глаза, словно чувствует мое внимание. Тут же дергано отворачивается и выпрямляет спину, будто кочергу проглотила.

Сидит в напряжении все уроки, а я залипаю в телефон.

Смотреть на раздражитель — худшее занятие, которое только можно придумать.

Жду звонка от Олега. Его слова заставляют нервничать, но как-то удается сдерживать резкие порывы набрать Янкевича.

После уроков начинается самое тошное. Нас отводят в зал, где проходят занятия по ритмике. Пока все перешептываются и посмеиваются, я изучаю курс валют.

— Дан, сейчас будем танцевать. — Вероника вешается на шею и шепчет на ухо, раздражая противным сладким дыханием.

Давно бесит, что перед тем, как подойти ко мне, Листовская кидает в рот арбузную жвачку. Терпеть не могу сладкую резину…

— И? Мне нужно навалить полные штаны от счастья? — Спрашиваю, даже не глядя на нее, но представляю, как скривилось милое личико.

— Фу, Дан, что за мерзости ты говоришь. — Вероника гладит мне по руке, мешая просматривать информацию на сайте, поэтому скидываю ее и продолжаю читать. — Аристов не беси меня!

Поднимаю голову, чтобы отвесить красотке комплимент, но в зале появляется Анна Васильевна, наш педагог по танцам. Убираю телефон и слушаю ее приветствие и указания по поводу вальса.

На выпускном все ученики одиннадцатых классов будут вальсировать. Это вроде традиции с должным одеянием.

Наверное, красиво.

Мне, в принципе, наплевать.

Зеваю в ожидании завершения экзекуции.

Когда мы встаем по парам, дверь открывается, и на пороге возникает Жанна Григорьевна. Она подзывает Анну Васильевну и что-то тихо ей вещает.

Таращусь в окно, чтобы убить время, но меня отвлекает недовольное сопение Вероники, которая прилипла ко мне, как та противная жвачка.

— Данияр, — обращается Анна Васильевна после ухода психологички, — поменяйся местами с Максимом.

— Не понял? — Спрашиваю с конченной улыбкой на лице.

— Что ты не понял? — Учитель кивает на Круга. — Ты будешь танцевать с Ангеликой, а Максим с Вероникой. Так яснее?

— С какого перепуга? — Выдает Листовская вперед меня.

— С такого, Вероника, — говорит Анна Васильевна, не теряя самообладания, — в танце важна эстетика, а эти двое очень гармонично смотрятся вместе.

Глава 18

Ангелика

— Вот как, — сижу и смотрю на Макса, качая головой и пытаясь вникнуть в то, что он сказал, — ты встречался с сестрой Дана. — Киваю, а Круглов тяжело вздыхает, переводя взгляд на прохожих в парке, куда мы пошли после того, как я заполнила тесты у Жанны Григорьевны и ответила на пару ее вопросов. — Только при чем тут я?

— Он думает, что мы с тобой… — Макс смотрит на меня и усердно подбирает слова, а мои глаза увеличиваются в ожидании ответа. — …того. Вместе типо.

— М-м-м, понятно. — От глупости создавшейся ситуации не знаю, что еще сказать. — И где же его сестра? Куда пропала? Я вообще о ней ни разу не слышала.

Отмечаю с удивлением, а Круглов хмурится, подбирая камешек около лавочки и кидая его в сторону. По нему видно, что тема не из самых приятных, да и молчание о сестричке Аристова вызвано отнюдь не приятными воспоминаниями.

— Она умерла. — Сухо выдает друг и хмурится еще сильнее. — Несчастный случай.

— О-о-о, — теперь и я свожу брови вместе, пытаясь сопоставить все факты, — но почему ты мне раньше не сказал?

— Есть причины. Слушай, Лик, — Макс берет мою руку и смотрит в глаза, — я тебе говорю об этом, чтобы ты понимала, с какого перепуга Дан травит тебя. Мог сказать раньше, но тут все запутано… — Круглов с тяжелым вздохом проводит рукой по волосам и поднимается, начиная нервно ходить около лавочки. — О его сестре ни слова, хорошо?

— А что тут такого? — Развожу руки в стороны, совершенно не понимая, почему из смерти сестры Аристова делают тайну века. — Нет, это печально, и я прекрасно понимаю, что он испытывает, но это не дает ему права отрываться на других. Как вообще можно было подумать, что мы с тобой вместе?

— Наверное, наше общение так выглядит. — Резюмирует Макс, а я сижу в недоумении.

— Ты мне точно все рассказал? Или за пазухой припас еще пару секретов, которые всплывут через пару лет? — Выдаю со смешком, хотя внутри происходит целый переворот.

Образ Дана совершенно не сочетается с услышанным. Я думала, что он травит меня из желания унизить и возвыситься за счет других, а получается просто мстит другу, полагая, что я его девушка.

— Лик, — Круглов останавливается около меня и смотрит с такой мольбой, что хочется провалиться сквозь землю, — ты простишь меня?