Берегись, Ангел!

У меня глаза увеличиваются от такой наглости. И я не слушаю наглеца, плетусь следом, жутко злясь не только на одноклассника, который вел себя странно, но и на братишку, поддавшегося чарам Аристова.

В голове настоящий кишмиш, который лишь усиливается, когда я вижу два довольных лица. Данияр и Олежка шагают мне навстречу, убрав руки за спину, и почему-то мне это очень не нравится. Я хмурюсь, испытывая странное волнение, которое распирает грудную клетку с того момента, как Данияр прикоснулся ко мне.

— Что вы вытворяете? — Произношу, еле сдерживая эмоции, а эти двое переглядываются.

— Лика, — братик выходит вперед и переминается с ноги на ногу, милое зрелище, если честно, — а ты можешь забрать меня завтра пораньше, а? — Строит такие невинные глазки, что невозможно устоять, но я молча складываю руки на груди. — Пожа-а-алста-а-а… — Опять таранит меня просящим взглядом, и внутри все переворачивается, а я продолжаю молчать. — Это тебе. — Вытаскивает руку из-за спины, и я теряюсь, принимая огромную ромашку. — Заберешь, Лик, а?

Аристов еле сдерживает улыбку, а я тяжело вздыхаю. Как можно отказать такому чуду? Провожу рукой по его коротким волосам и киваю.

— Хорошо, раньше, значит раньше. — Только успеваю произнести, как Олежа вскрикивает и поворачивается к Данияру.

— И в парк меня отведешь? Мы же пойдем в парк, да? — Снова передо мной возникают красивые глазки, и я не знаю, что ответить.

— Если погода будет хорошая. — Отвечаю размыто и тут же понимаю, что к чему.

Аристов протягивает мне еще одну ромашку с таким же молящим видом, как и братишка.

— Меня с собой возьмете? — Спрашивает вполне серьезно и смотрит так пронзительно, что я на долю секунды начинаю сомневаться.

— Я согласен. — С довольным выражением лица сообщает Олежка, а я крепче сжимаю стебель ромашки. — Мы же можем Дана взять с собой? Ему гулять не с кем…

— Так уж и не с кем? — Смотрю только на этого наглеца, который через улыбку всячески пытается изобразить расстройство.

— Не с кем, Ангел, не с кем.

— Ну, давай его возьмем… — Братишка тянет меня за пиджак и прижимается, заставляя скрипеть зубами от злости.

— Аристов, а ты вообще в курсе, что так нагло использовать детей нельзя? — Спросила вполне мило, а Данияр кивнул на ромашку и пожал плечами.

Не спешила брать ее, раздумывая над ответом. Если откажу, то Олежка расстроится, а соглашусь, значит сама пропаду. Дилемма не разрешаемая.

— Ладно. Вы же все равно сговорились. — Произнесла спокойно, хотя при этом задрожали пальцы.

— У нас получилось! — Верещит с радостью братишка и дает пять Аристову, который все еще протягивает мне цветок.

— А точно, не стоит, — убирает к себе, — четное число будет. — Хмурится, а я открываю рот от возмущения, когда вспоминаю, где видела эти цветы.

— Аристов, совсем из ума выжил?! Вы что, на клумбе их сорвали?!

— Да.

— Да.

Отвечают хором, а я прикрываю глаза рукой. Во дворах есть только одна шикарная клумба, где растут такие огромные ромашки, и если нас поймают, то будет очень неприятно выслушивать лекцию о садовом вандализме. Я как-то нарвалась на неприятную сцену, когда владелица этой красоты, ругала мальчишку, сорвавшего цветок. Там чуть ли не до полиции дошло.

— Да, ладно тебе, Цветкова, — Аристов протянул ромашку к носу и вдохнул, кривясь и недовольно глядя на нее, — пара цветочков. Не убьют же за это. К тому же, они скоро погибнут смертью храбрых от первого мороза.

Олежка внимательно слушал Дана и кивал, посмеиваясь и светясь счастьем. И что же ты в нем увидел, братишка?

— Раз ты его не возьмешь, то можно использовать по назначению, — спокойно сказал он, срывая один лепесток, — любит, не любит, любит…

— Перестань, — резко забираю у него растрепанную ромашку и хватаю другой рукой Олежку, — нам пора.

— Я мог бы довезти. — Хмуро говорит и идет следом.

— Нет. — Отвечаю коротко, чувствуя, как Аристов прожигает мне спину.

— Нас дядя Петя довезет. — Осведомляет наглеца братик, пока я фырчу.

— И заберет?

— Да. — Олежка улыбается, а я тащу его за собой.

— Тогда до завтра, боец. — Бросает Данияр, а я иду вперед, смотря только перед собой.

Не буду оборачиваться. Пусть уезжает. Слишком много событий для сегодняшнего дня. Достаточно размышлений. Олежка выдергивает руку и бежит к дому, что-то напевая, а я смотрю на потрепанную ромашку и вырываю следующий лепесток. Что он там последнее говорил? Любит? Не любит, любит, не любит, любит…

Глава 55

Ангелика

К спокойствию нельзя привыкнуть.

Отчим притих.

Аристов активно показывал себя с положительной стороны.

Петр Иванович проявлял заботу, потребовав бросить мытье полов. Он сказал, что может обеспечить двух детей, и они не будут работать, пока не выучатся, но…

Мы еще находились в другой квартире с Владимиром.

Я ждала подвоха.

Тишь, да гладь всегда заканчивается фееричным выходом отчима из зоны трезвости на территорию пьянства. Логичная цепочка, проверенная временем.

Жаль, что я не могла поделиться своими страхами с Максом. Мне его не хватало…