Беременна по принуждению

Мне даже стало искренне любопытно: что такое нарыла Белоснежка, то это так её задело?  И, главное, как ей это удалось, она же всегда дома!

Перед дверью моей спальни она замялась. Я вспомнил: жена ведь так ни разу и не переступала порога моего убежища.

– Отрыто! Добро пожаловать!

Я толкнул дверь и снова пропустил её вперёд. От Белоснежки пахло весенними цветами. Это был аромат  новой туалетной воды, он очень подходил к её коже, создавая пьяняще-дурманящий запах, который провоцировал меня на секс.

Что бы там она ни говорила, но Белоснежка – прирождённая кокетка, строящая из себя невинную деву. Стоит, потупившись, и делает вид, что совсем не подозревает, как меня штырит.

И смотрит по-кошачьи, играя мягкой лапкой на моём желании. А при случае пытается выпустить коготки.

– Я хочу сменить горничных, – произнесла она, пытаясь скрыть волнение, но её грудь вздымалась под тонкой тканью домашнего платья.

– Почему на ночь глядя? Отвечай или уходи к себе!

– Потому что я узнала, что ты с ней спишь! – выпалила Белоснежка со слезами на глазах. – Не подходи ко мне!

Сделав было шаг по направлению к жене, я передумал и остался на месте. Белоснежка ждала, затаив дыхание, но я не спешил с ответом.

Прошёл к столу, в верхнем ящике у меня хранилась пачка сигарет, вот я и решил закурить, чтобы дать время остыть нам обоим.

– Ревнуешь? – с улыбкой спросил я, ощущая, что зверь внутри меня довольно заурчал.

Я был готов обнять свою драгоценную и , заглянув в глаза, сказать, что всё сделаю, только бы она и дальше так на меня смотрела. Но решил не торопиться.

– Так ты уволишь Яну?

– Не сразу. Хороших слуг ещё надо найти.

– А она, значит, хорошая?

– Неплохая, нареканий у меня к её работе у меня раньше не было. И выполняет все приказы, – спокойно ответил я, снова чувствуя, что начинаю злиться.

– Все? Представляю, какие именно!

Белоснежка стояла, скрестив руки на груди и упрямо вздёрнув подбородок.. Она бравировала, старалась меня продавить и требовала немедленного решения вопроса просто потому, что не могла находиться с Яной в одном доме.

– Дела так не делаются. Секс сексом, ну, было у нас когда-то по пьяни, так это всё до тебя, а терять хорошего работника только из-за твоей ревности не стану. Найду нового человека, проверю как следует, вот и поговорим.

– Знаю, как проверишь! – съехидничала Белоснежка, сделав шаг вперёд.

Я сидел за столом и  лениво посматривал на её злость. Меня она забавляла. Так и хотелось подначить: ну давай, детка, скажи, что просто любишь и боишься меня потерять, и тебе многое простится.

– Продолжишь её трахать! Нет уж, и ноги моей не будет в этом доме, пока она здесь!

Белоснежка начала заводиться сама и злила меня.

– И куда ты денешься, дурочка?

Я в два шага оказался рядом с ней и поймал в кольцо рук. Она пыталась вырваться, не играла, не ревновала напоказ, а на самом деле злилась. И верила, что может осуществить свою угрозу.

– Уйду! И ты больше ко мне не приблизишься! Отпусти!

– А если нет?

Я перехватил тонкие запястья и заглянул в злое, пылающее лицо. В её глазах застыли слёзы, но она не вызывала жалости, а пыталась быть достойным противником. Показать зубы.

– Я не стану рожать от тебя! – выплюнула она мне в лицо. – И не надейся! А если залечу, сделаю аборт!

И довольная произведённым эффектом посмотрела с вызовом.

– А ну, замолчи! – встряхнул я её довольно ощутимо, но она лишь засмеялась, запрокинув голову.

– Уйду! И ты…ай!

И схватилась за щёку, в которую прилетела пощёчина. А потом и вторая.

– Не смей даже думать об этом, слышишь! – говорил я медленно, спокойно, но под этим спокойствием по жилам разливалась ярость. Огонь, который сейчас вырвется и пожрёт нас обоих.

Белоснежка отступила и всё также с удивлением, посмотрела на меня  с ужасом. Шаг, второй, она пятилась и молчала, пока не натолкнулась на письменный стол.

– И не смей никогда диктовать, что я должен делать! – произнёс я дальше наступая.

Синие глаза распахнулись, губы задрожали, но я больше не желал смотреть в её лицо, целовать губы, произносящие такое дерьмо!

Резко развернул её спиной и, надавив на шею, заставил опуститься грудью на стол. Вниз полетели папки с документами, флешки, которые я успел приготовить, чтобы поработать.

Что ж, это тоже работа. По воспитанию покорности.

– Будешь отрывать свой рот тогда, когда я тебе позволю! – произнёс я и, задрав подол платье, отодвинув в сторону тонкую ткань трусиков, резко вошёл в почти сухую пизду.

Белоснежка застонала и вскрикнула, но я не обращал на неё внимание, а продолжал быстро и резко трахать, по-прежнему держа руку на задней поверхности её шеи. Чтобы не дёрнулась и не посмела встать.

От вида её распластанного по столу тела, я заводился ещё сильнее. И чувствовал, как она стала увлажняться, хотя продолжала всхлипывать, прикусив костяшку указательного пальца.

Тонкая хрупкая спина дёргалась вниз и вверх, стоны интриганки стояли у меня в ушах, и я ни за что не поручился бы, чего в них было больше: жалости, страха или похоти.