Берия без лжи. Кто должен каяться?

Москаленко говорит, что после ареста через 15–20 минут члены Президиума и с ними Жуков уехали. Жуков же хочет нас уверить, что в 10 часов вечера Берия вывели из Кремля в его присутствии. Опять ни слова о 5 машинах и смене охраны, но зато появился новый атрибут – ковер, о котором ничего не знают ни Хрущев, ни Москаленко. Как они не смогли вспомнить такую немаловажную деталь?

Но, как ни странно, все помнят о портфеле и данному портфелю уделяют столь большое значение, что каждый старается вывести себя в качестве героя, захватившего его.

Даже если поверим в историю с ковром, интересно, не удивилась ли охрана Берии, которой кишел Кремль, чего это столь именитые военные выносят ковер из кабинета Маленкова в 10 часов вечера. Не чистить же его собирались.

На все вопросы есть один ответ – арест Берия в Кремле не более чем плод фантазии, и Жуков не имел никакого отношения не только к аресту, но и вообще к заговору против Берии. Даже если не обращать внимания на другие «доказательства», можно с уверенностью сказать, что никакого ареста в Кремле просто не было, а Жукова присовокупили к истории для поднятия авторитета заговорщиков.

Версия Серго Берии

Правда, мы еще не закончили рассматривать официальную версию, поскольку не приводили «показаний» других участников заговора, но они занимают особое место, и их позиция поможет нам сделать заключение, поэтому приберегу их напоследок.

Предоставлю слово Серго Берии:

«26 июня 1953 года отец находился на даче. Я уехал раньше, где-то около восьми, и через час был в Кремле. (Кабинет отца располагался в противоположном здании.) В четыре часа дня мы должны были доложить отцу о подготовке к проведению ядерного взрыва… Часов в двенадцать ко мне подходит сотрудник из секретариата Ванникова и приглашает к телефону: звонил дважды Герой Советского Союза Амет-Хан, испытывавший самолеты с моим оборудованием. «Серго, – кричал он в трубку; – я тебе одну страшную весть сообщу, но держись! Ваш дом окружен войсками, а твой отец, по всей вероятности, убит. Я уже выслал машину к кремлевским воротам, садись в нее и поезжай на аэродром. Я готов переправить тебя куда-нибудь, пока еще не поздно!»

Я начал звонить в секретариат отца. Телефоны молчали. Наверное, их успели отключить. Не брал никто трубку и на даче, и в квартире. Связь отсутствовала всюду… Тогда я обратился к Ванникову. Выслушав меня, он тоже принялся звонить, но уже по своим каналам… Ванников установил, что заседание отменено и происходит что-то непонятное. Он мне сказал: «Если уже случилось непоправимое, мы все бессильны, но за тебя постоим, не позволим им расправиться с тобой!»

У кремлевских ворот меня действительно ждала машина с друзьями. Они уговаривали меня не ехать домой, объясняя, что дорога туда уже перекрыта, а вокруг слышна стрельба…