Берия. Лучший менеджер XX века

Вот в этом последнем я сомневаюсь и относительно Шахурина, и относительно многих других молодых «лидеров», выдвинувшихся за годы Советской власти и благодаря ей. Костырченко пишет, что, возвращаясь домой из зарубежных поездок, представители новой «рабоче-крестьянской» элиты не скрывали своего восхищения «европейским шиком», и этот восторг передавался их «кремлевским детям»…

Что ж, не в отношении всех, но в отношении многих это так и было. Сын Берии в начале войны закончил разведшколу и участвовал в весьма деликатных операциях… А сын Шахурина играл в «фюрерство». Но яблоко падает недалеко от яблони, а не от березы. И по судьбе сына Берии можно судить о личности его отца. Как и, пожалуй, о личности Шахурина по судьбе его сына.

Увы, нутро у многих и из этой – лишь формирующейся – «элиты», где-то начинало подгнивать. И когда кого-то «брали», те, у кого имелась потаенная слабина, про себя думали: «А может, за дело?» И вместо того чтобы сказать: «Да я за него головой отвечаю», делали вид, что все идет как надо, лишь в редких случаях вступаясь за тех, кто им был, во-первых, позарез нужен, а во-вторых, в кого они верили больше, нем в себя.

Константин Мерецков в своих мемуарахвыставлял дело так, что он, мол, 2 июня 1937 года на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны Ворошилове прямо перед Сталиным защищал Уборевича… Но если уважаемый читатель познакомится со стенограммойвыступления Мерецкова на том совете, то увидит, что Уборевича надо было расстреливать уже по факту его тогдашней оценки Мерецковым.

Уборевич, конечно, заговорщик… Его надо было расстреливать! Его и расстреляли… Но зачем же натягивать чистые ризы на грязные дела? Ведь когда сопоставляешь мемуары Мерецкова и стенограмму, то вывод напрашивается сам собой: и самого Мерецкова оба раза «брали» за дело, но в силу обстоятельств пощадили.

Нет, они не были уверены в самих себе. А от Сталина, от Ежова, от Берии требовали, чтобы те верили всем, всегда и во всем…

СРЕДИ крупной и мелкой клеветы на Берию есть и некая клевета на сюжет «Берия – Зорге» – в справке по Зорге, приведенной в биографическом словаре К. Залесского, утверждается: «Жена 3. – Екатерина Александровна Максимова (1903–1943) 4.9.1942 по приказу Л.П. Берия была арестована и умерла в лагерях…»

Здесь точна лишь дата ареста Максимовой. Однако Елена Прудникова в своей книге о Зорге документально показывает, что к провалу Зорге арест Екатерины – через год после ареста в Токио мужа – отношения не имел. Максимову, уехавшую в эвакуацию, арестовали по показаниям ее родственницы Елены Гаупт, арестованной в мае 1942 года. Причем Гаупт вряд ли оговорила Екатерину, просто ей показался подозрительным образ жизни Максимовой, связанной с «непонятным иностранцем».

17 ноября 1942 года Максимову перевели в Москву, а 13 марта 1943 года Особое совещание при наркоме приговорило ее к 5 годам ссылки за связи, подозрительные по шпионажу. 15 мая она приехала (сама) в поселок Большая Мурта в 120 километрах от Красноярска и 21 мая написала сестре: «Милая сестричка! Вот я опять наслаждаюсь небом, воздухом и полной свободой…»

Работать Максимова начала, судя по дальнейшему, на опасном производстве, потому что уже 29 мая 1943 года она была доставлена в муртинскую больницу с обширным химическим ожогом и 3 июля умерла. В больнице, а не в лагере…

И ее грустная история, походя «пристегнутая» клеветниками к деятельности Берии, – это лишняя капля, в которой отражается история жизни самого Берии, оклеветанного и «по-крупному», и «по мелочам».

Да, у негодяев хватает наглости лить грязь на Берию даже времен войны, когда он был деятельнейшим членом ГКО! Полковник Сувениров в своем, изданном по решению Ученого совета Института военной истории МО РФ, «труде» пишет:

«С началом войны дело дошло до того, что стали убивать (н-да. – С.К.) просто по личному указанию народного комиссара внутренних дел СССР. Так, в октябре 1941 года были расстреляны генерал-полковники А.Д. Локтионов и Герой Советского Союза Г.М. Штерн, генерал-лейтенанты авиации Ф.К. Арженухин, Герои Советского Союза И.И. Проскуров и П.В. Рычагов, дважды Герой Советского Союза Я.В.Смушкевич, дивинженер И.Ф. Сакриер, генерал-майоры П.С. Володин, М.М. Каюков, Г.М. Савченко, бригинженер С.О. Склизков…»

Почти о каждом из расстрелянных можно было бы сказать «пару слов». Собственно, о Смушкевиче и Рычагове я уже говорил, а тут прибавлю, что у К.Залесского я нашел смутные сведения о том, что Сталин непосредственно перед войной поручал Рычагову секретную инспекцию границы. Если это так, то окончательно ясными становятся мотивы ареста Рычагова сразу после начала войны – он дал Сталину ложную информацию.

Однако подробно я объясню вину генерал-майора Павла Володина…

10 июня 1941 года нарком обороны Тимошенко и начальник Генштаба Жуков издали приказ № 0035, начинавшийся так: