Берия. За что его не любят…

Арзамас-16, да и другие ядерные центры, в сравнении с полуголодной Москвой, не говоря уже об остальной стране, представлялись просто раем. По словам участников проекта, жили они очень хорошо. Ведущим сотрудникам платили очень большую по тем временам зарплату. Никакой нужды их семьи не испытывали. И снабжение было превосходным. Так что все материальные вопросы сразу же были сняты. Позднее члены Политбюро будут ставить это в вину Берии, называя секретные города «курортами».

Но есть сведения, и их также много, которые дают сами ученые, утверждая, что Берия действовал жестко, демонстративно и властно. Многие говорят о «дублерах», которых глава проекта «демонстрировал» физикам в качестве своеобразного напоминания лозунга: «В нашей стране незаменимых людей нет!»

С. Л. Берия в своих мемуарах опровергает эти факты, но тут можно, как мне кажется, и усомниться в правдивости аргументов сына наркома. В принципе, такое поведение вполне возможно, и это укладывается в нормы тогдашней практики руководства. Берия относился к людям как к материалу для достижения поставленной перед ним задачи. Он не имел права на ошибку подчиненных в порученном ему деле. Это стоило бы ему слишком дорого. Поэтому и не стеснялся в выражениях и действиях по отношению к любому, вне зависимости от ранга и заслуг.

Успешные испытания, как оказалось, не сняли проблему, а лишь обозначили огромное количество новых направлений, которые необходимо было начать осваивать, чтобы не отстать в набиравшей свои обороты гонке вооружений. Разворачивавшиеся тогда события начала холодной войны сейчас являются предметом активного изучения специалистов и любителей всех мастей. Не собираюсь отбирать чужой хлеб, и поэтому вот только некоторые эпизоды, напрямую связанные с деятельностью Берии в этот период.

Американцы опережали СССР по количеству зарядов и средств их доставки. К моменту первого испытания отечественной плутониевой бомбы в Семипалатинске они обладали уже сотней бомб, причем гораздо большей мощности, чем те, что разрушили Нагасаки и особенно по большей части деревянную Хиросиму. С каждым годом их количество все увеличивалось. В 1950 году США располагали 298 бомбами, 1951 году – 438, в 1952 году – 832 и в 1953 году – свыше 1950 транспортируемыми зарядами. Но еще более важным было наличие у американцев средств доставки стратегического оружия и сети баз, позволявших использовать бомбы против СССР практически на всей его территории. «Летающие крепости» – В-29 – обладали дальностью свыше 6000 километров, и с 1948 года Командование стратегической авиации (КСА), созданное в 1946 году, начинает проводить программу модернизации этих самолетов, переделывая их в носители ядерного оружия; в начале их было 30, а затем по нарастающей их число доводится до 1000 штук в 1953 году.

КСА развернуло свои подразделения в Англии, Исландии, на Аляске, Гуаме, Окинаве, а как выясняется, еще и на Иводзиме. Сеть аэродромов с бетонными полосами была создана на Бермудах, Азорских островах, Кипре и в Ливии. В случае развития конфликта с СССР КСА предполагало приступить к применению своих сил и средств на шестой день.

Считалось, что модернизированные В-29 с базы в штате Мэн нанесут удар по 20 целям в районе Москвы и Горького и вернутся в Англию. Самолеты с Лабрадора сбросят 12 бомб на Ленинград. Бомбардировщики с баз в Британии и Дании должны были доставить 52 атомные бомбы в район Поволжья и Донецкого бассейна. По 15 бомб предназначались Кавказу и Приморью.

Американцы особенно не церемонились в выборе целей, делая ставку на ожидаемую эффективность, а не на «гуманистические идеалы христианской цивилизации», поэтому основная масса предназначенных для поражения объектов являлась не чем иным, как крупными городами, с наибольшем числом промышленных объектов, но, соответственно, и наибольшей численностью населения.

В свою очередь советское руководство, будучи полноправным участником этого процесса, с готовностью принялось искать «противоядие». В условиях фактической неуязвимости США для нашего ядерного оружия, но и отсутствия у американцев межконтинентальных носителей, а следовательно, сильной зависимости на тот момент от баз в Евразии приоритетными становились программы: на пером этапе – по противовоздушной обороне и повышению мобильности сухопутных войск; на втором этапе – создание «трансатлантических» средств доставки, разработка термоядерного оружия и модернизация ядерного оружия.

Берия прямо или косвенно отвечал за реализацию большинства из этих программ, и его участие в их осуществлении вплоть до ареста в 1953 году было весомым.

Система ПВО, развертываемая вокруг Москвы, входила в круг первостепенных задач Берии после 1949 года. Через Клауса Фукса и Дональда Маклина руководство страны знало, что США не обладают достаточным потенциалом, позволявшим навязать СССР ядерную войну вплоть до 1955 года, и поэтому Сталин сам взял курс на конфронтацию с американцами, а это не гарантировало все-таки точной предсказуемости политических событий.