Берлин — Париж: игра на вылет

Нация, щедро наделенная столь выдающимися качествами, просто обречена была стать великой. Но возникает закономерный вопрос: с каким знаком? С собственной точки зрения британцев, это, понятно, жирный плюс. Ведь их Империя — «Локомотив мирового прогресса»! А как с нашей? С учетом их к нам, ко всем, истинного отношения?

Кстати, чтобы портрет наших визави с берегов Туманного Альбиона был полным, — один пикантный момент. Но крайне важный. Если внимательно посмотреть на перечень положительных черт осредненного англичанина, как вы считаете, а для какой именно профессии все они определяющее важны? Задумались? Думаете, что для многих?

Несомненно, вы правы. Но, все-таки, в первую очередь — для работы разведчика.

И почему-то не удивляет, что выезжая за рубеж, представители английского высшего общества, равно как и более скромных его слоев: финансисты и торговцы, инженеры и промышленники, деятели науки и культуры, путешественники и натуралисты, пасторы и миссионеры, военные и моряки, учителя и гувернантки, врачи и аптекари, в массе своей старались, по мере собственных сил и талантов, оказывать информационную поддержку скромным чиновникам лондонского Форрин Офиса, оформлявших для них выездные…

До легализации и централизации будущей британской SIS в 1909-м году в форме разведуправления при Комитете национальной обороны, которому по распоряжению Эдуарда VII были оперативно подчинены профильные подразделения МИДа, военного министерства и Адмиралтейства, именно Особый департамент Форрин Офиса полтора столетия полновластно вел координацию разведдеятельности империи.

Применительно к очевидным результатам — итогам многочисленных войн, захвату и систематическому ограблению множества колоний с сопутствующим ростом богатства и влияния Британии в мире до уровня «почти гегемона» — велась эта работа впечатляюще успешно. Притом, что кроме обязательных отчетов по линии дипкорпуса и нелегалов, там обобщалась и обрабатывалась информация, поступавшая по различным частным каналам, вплоть до доверительных клубных бесед.

Среди агентов английской разведки много людей с известными на весь мир именами, блещущими в иных областях человеческого бытия, нежели ристалище рыцарей плаща и кинжала. Например: Сомерсет Моэм, Артур Конан-Дойль, Герберт Уэллс, Бернард Шоу — маститые писатели, трудившиеся на тайном поприще. Кто — сбором и распространением информации. Кто — аналитикой, вплоть до использования в этих целях спиритизма. Кто — приобретением персон влияния и информаторов за границей через дружбу или любовь.

Уместно ли на фоне столь знаковых фигур говорить о каких-то ученых-этнографах или путешественниках-авантюристах, вроде Иоганна Буркхардта, Александра Кинглейка, Эдмунда Спенсера, Ричарда Бёртона или Гертруды Белл?

Суть явления в том, что для истинно высококультурного и морально безупречного джентльмена, как, между прочим, и для подлинной леди, шпионаж в пользу отечества — дело чести. Как по этому поводу однажды горько посетовал адмирал Канарис: «Немцы считают, что шпионажем занимаются лишь преступники, авантюристы и разнообоазные отбросы общества. В то время, как каждый путешествующий англичанин — это агент. И истинный патриот своей страны…»

Создатель Абвера хорошо знал, о чем говорил. Нам же нужно просто воспринимать такую черту англосаксонского национального характера, как данность. А уж как к этому относиться, — отдельный вопрос.

Но принципиально важно другое. Понимание того, что наши главные противники, англосаксы, являющиеся таковыми как для русских, так и для немцев, — в чем Балк ни на минуту не сомневался — в начале 20-го века были прекрасно осведомлены о настроениях и намерениях Санкт-Петербурга и Берлина. Несравнимо лучше, чем в названных столицах представляли себе долгоиграющие планы лондонской или вашингтонской верхушек.

Стартовый расклад на игру для ИССП, откровенно говоря, не радовал…

Еще нюанс, о котором нужно помнить: там, где им не удается быстро достичь целей грубой силой, шантажом или подкупом англосаксы готовы проявить гибкость и терпение, подлаживаясь под текущие обстоятельства, но никогда не отказываются от изначально задуманного. Поэтому сущность «принадлежности Миру Великобритании» в сознании их элиты постепенно эволюционировала от прежних вожделений безраздельного владения и господства, к контролю и доминированию. На собственные территории европейских стран ныне в Лондоне всерьез не заглядываются. И к тому есть веские причины.

Во-первых, война с серьезным противником на суше — это огромные расходы с не гарантированным на сто процентов результатом. Дикарей с пиками гонять шрапнелью гораздо легче и безопаснее. Много дешевле сменить в цивилизованной стране-противнике власть путем госпереворота или революции на пробританскую. И затем стричь купоны в качестве главного торгового посредника и кредитора. Навигацкий акт и золото бездонных подвалов Сити на что, спрашивается?