Берлинское кольцо

Второй раз шеф поблагодарил Ольшера от имени фирмы и сказал, что дело процветает, как и сама Германия, и что в этом, безусловно, заслуга господина капитана. Процветание фирмы было довольно наглядным — Ольшер знал об этом, но своего участия в успехах не замечал: работал он неумело, путался постоянно и никак не мог уловить тонкостей торгового искусства. Однако это не помешало ему взять от шефа пятьсот марок в виде награды за старания и верность. Наградой дело не ограничилось. Шеф назначил Ольшера уполномоченным по контролю над агентствами в городах Западной Германии. «И заграницей» — добавил шеф. И снова пожал ему руку.

— Это даст вам возможность проявить свою неутомимую энергию и сделать еще больше для фирмы и для отечества…

Снова пожал руку и многозначительно улыбнулся.

Да, это был добрый и умный человек, хотя явно заблуждался относительно деловых способностей Ольшера.

На другой день Ольшер выехал в Дюссельдорф. Выехал с тревогой на сердце и в полной растерянности — он толком не знал, что надо делать и как себя вести с работниками агентств. Его успокоил, правда уже в дороге, молодой человек, совсем незнакомый, но очень любезный и разговорчивый.

За Кёльном, когда купе опустело, молодой человек сказал:

— Мы могли бы провести эту беседу, конечно более короткую, в Аахене, но нам не хотелось расшифровывать господина гауптштурмфюрера перед жителями города. Аахен слишком мал, и обыватели слишком любопытны…

Он показал Ольшеру маленькую книжицу, в которой значилось, что молодой человек всего-навсего сотрудник секретной службы ФРГ и снабжен особыми полномочиями вплоть до задержания лиц, вызывающих подозрение.

Ольшера он не собирался задерживать, если не считать обычного разговора, который, между прочим, доставил гауптштурмфюреру явное удовольствие, особенно в конце, когда агент сообщил о намерении Федеральной службы воспользоваться услугами бывшего начальника «Тюркостштелле».

— Вы должны отыскать всех лиц, причастных к формированию «сети вторжения», — сказал молодой человек. — Это нужная и интересная работа, для вас интересная, имеется в виду…

Ольшер едва не задал дурацкий вопрос: неужели Германия собирается вести разведку на Востоке. Уже сейчас вести. Не слишком ли рано и не слишком ли рискованно. Попутчик разъяснил цели. Они были естественными и успокоили Ольшера.

— Начнете с Дюссельдорфа. Улов передадите во Франкфурте-на-Манне майору Райли.

Кто такой майор Райли, Ольшер не стал выяснять, это было бы нетактично, да и к тому же не соответствовало правилам, принятым в подобных учреждениях.

— Аванс вы уже получили, — не спросил, а напомнил попутчик.

— Какой аванс? — вырвалось у Ольшера.

— Награда за старания и верность, — усмехнулся молодой человек. — Не сомневаюсь, что господин директор был точен.

— Пятьсот… — смутился Ольшер. Ему было неловко признаваться в получении незаслуженной награды. Оказалось, что это аванс.

— Пока пятьсот, — кивнул попутчик. — Остальное зависит от гауптштурмфюрера…

Первый улов оказался невелик — всего два-три бывших сослуживца — сотрудники Главного управления СС. Они, правда, сделали вид, будто не узнали начальника «Тюркостштелле». Но Ольшер-то их узнал, с одним поздоровался, с другим переговорил. Конечно, они только обыватели, ни о каких СС и думать не хотят, и лучше не вспоминать это опасное время. Разумеется, Ольшер тоже обыватель, с прошлым покончено, сейчас он получил работу и рад этому неописуемо. Жаль, что пришлось отсидеть срок, ну да без этого обойтись невозможно — все обязаны предстать перед миром как наказанные преступники. Однако где другие сослуживцы? Кто из них живет поблизости или с кем ведется переписка? Ольшеру надо отыскать офицеров шестого отдела Главного управления имперской безопасности или еще лучше руководителей и инструкторов школ особого назначения — там готовились пятерки и шестерки для заброски в тыл противника. Вторжение первой и второй очереди. Первая уже легла или попала в руки советской контрразведки, вторая должна легализироваться и ждать сигнала.

А, черт! Сколько канители. В пакете все указано и уточнено. Теперь никакой работой, никакими усилиями не восстановишь ни имена, ни клички, ни пароли. Если удастся заполнить пробел хотя бы на десять процентов, это будет уже победа. Победа Ольшера! Но он знал, что даже десять процентов потребуют уйму сил и времени.