Бернард Шоу

Из своей агитаторской деятельности Шоу вынес несколько полезных уроков. Сейчас трудно себе представить атмосферу, в которой он начинал. В начале 80-х годов очередной кризис перепроизводства лишил работы тысячи людей. Пособий по безработице и государственного страхования тогда еще не знали. Безработица означала голодную смерть. В отчетах Главной Биржи завели отдельную графу — для сообщений о смерти. Голодных и озлобленных людей совсем нетрудно собрать на митинги, выстроить в процессии: самые революционные меры их не отпугнут. Люди не видели ничего сверхъестественного даже в подстрекательствах agents provocateurs[19] — полицейских прихвостней, с их обычной программой: поджечь Лондон с пяти углов (первым, ясное дело, должен был гореть Тауэр). Когда Моррис объявил, что, по его мнению, у рабочих осталась одна надежда — революция, он только выразил общее настроение. Не остались в стороне и божьи храмы, став ареной «церковных парадов», организованных Демократической федерацией Гайндмана.

Шоу был свидетелем такого «парада» в церкви Св. Иоанна на Ватерлоо-роуд. Проповедь епископа Лондонского прерывали возгласы, вопросы. В пастве творился раскол, как на каком-нибудь предвыборном собрании. «Здесь храм божий!» — запротестовал пораженный епископ.

Для молодых социалистов то было горячее времечко. Неистовая волна народного движения захватила Шоу. Он был весь в ожидании радостных перемен. В клубах Вест-Энда перебили окна. Все, казалось, тронулось с места — как вдруг оживилась торговля и опять все те же тридцать шиллингов в неделю были доступны каждому, кто пожелает работать. И все разительно изменилось. Признаки революции улетучились. Пламенные вожаки растеряли свои многотысячные толпы, жадно ловившие мятежные речи, и остались с десятком людей, и то — «своих». Наводящая ужас революционная Демократическая федерация оказалась в положении трех портных с улицы Тули[20], и ее вытеснило Фабианское общество — солидная, действующая в рамках закона организация, исповедующая курс политических интриг.

Опыт не прошел для Шоу даром. «От революции всегда можно откупиться тридцатью шиллингами», — подытожил он. И капиталисты приняли это к сведению. Откуда бы иначе возникло у нас пособие по безработице?!

Между тем Шоу сворачивал свою еженедельную деятельность клубного и уличного проповедника. Именуя себя лигами и федерациями, крошечные общества обрастали филиалами и долгами. Существование им давали сомнительные грошовые подписки и медяки, когда они объявляли складчину на своих собраниях. Кое-какой доход приносила распродажа «Справедливости» (газета Гайндмана) и «Общего блага» (еженедельник Морриса), а вообще — изворачивались как могли.

На протяжении нескольких лет под открытым небом или в дешевых зальцах с бесплатными местами, Шоу слушала настоящая публика — рабочие люди, живущие от получки до получки. На беду организаторы собраний заметили, что на выступлениях Шоу зальцы трещат по швам и слушать его приходит публика, которая в состоянии уплатить полкроны, даже шесть шиллингов за абонированное место. Где уж тут думать о героях мозолистых рук и бумазейных костюмов (если воспользоваться забытым языком чартистов)! И вот Шоу с отвращением видит себя в модном концертном зале, перед рядами, заполненными дамами в шляпах с хорошее колесо бок о бок с юными молодцами из Сити и прочими интеллигентами; места за шиллинг держит торговый люд, а на бесплатные ряды — если они имелись — оттеснен застенчивый пролетариат. С одной лекции Шоу иные общества могли продержаться не один год. Потеряв рабочую публику, Шоу перестроился и понес социализм в средние классы. Но нарабатывать кому-то деньги на этом он не собирался.

Ворох приглашений выступить с лекцией был отправлен в мусорную корзину. Отныне (это был примерно 1898 год) он оставил кафедру еженедельного проповедника и выступал только по особым случаям — как заправский политик.

ФАБИАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Обретя новую веру, Шоу некоторое время был в растерянности, не зная, к какой организации ему примкнуть. Существовало общество последователей Генри Джорджа, называвшее себя Британской лигой земельного передела. Он было подался к ним, потом вышел: капитал здесь почитали святыней — явно антимарксистская группа. Была еще организация христианских социалистов — Союз Св. Матфея, которую основал строптивый священник англиканской церкви Стюарт Хедлэм. И здесь Шоу начитал немало лекций, хотя в Союз не вошел: мягко выражаясь, он не принимал 39 догматов[21], а самих христианских социалистов в глаза называл капелланами с пиратского судна. В общем, как ни крути, оставалась только Демократическая федерация Генри Майерса Гайндмана, принадлежавшего к немногочисленному, а теперь уже и совсем вымершему племени космополитов-викторианцев.