Беру все на себя

«Да откуда же он это все знает? Вот, как раз то, что «адмирал Дрэйк» в этом вопросе «плавает», ничего удивительного нет. Взять ТАМ среднестатистического обывателя и предложить ему разъяснить систему, в которую складываются всякие муниципалитеты, управы, префектуры, районные и прочие администрации, – тоже не сможет. И очень немногие смогут, несмотря на совершенно иной уровень информированности, создаваемый СМИ. Но Егора-то кто просветил? Хотя… он же довольно долго прожил в Пскове, а в Новгородских землях сейчас в самом начале процесс зарождения собственной государственности, и не монархической, а республиканской. Значит, все эти вопросы постоянно обсуждаются, осмысляются, дискутируются… да вплоть до скандалов и драк наверняка. Вот и нахватался. Но как к местным делам подводит ловко!»

А Егор продолжал гнуть свое. Если Погорынская тысяча должна состоять из сотен, то почему бы одной из этих сотен не стать Огневу? И во главе не с простым старостой, а с сотским? Но! Сотский этот должен «нагнуть» Огнево под свою руку сам. Только сам. На помощь воеводы, конечно, рассчитывать можно, однако не во всем, ибо воевода Погорынский за всех сотских стараться не будет – у него и своих забот полон рот, – ему требуются такие, которые свои сотни держать в узде способны самостоятельно. И одного Огнева для этого будет мало, надо еще пригнуть под свою руку и окрестные селения, иначе дружину не прокормить.

– Сам, говоришь? – Семен снова повозился, устраиваясь поудобнее на носилках. – А на кой тогда мне ваш воевода? Да и вся эта суета для чего? Трудов много, риску… тоже немало, а навар каков? Это Корнею, дырка сзаду, прямая выгода – тысячу себе чужими руками собирать, а мне-то с чего стараться?

Егор покосился на Мишку, а тот в ответ лишь едва заметно отрицательно повел головой. Тогда десятник, уже не скрываясь, повернулся к бояричу и заявил:

– Ну вот! Я же говорил, что неподъемно ему, не сможет. Колоброд, по правде сказать, еще хуже будет, так что придется, наверное, со всем этим Лехе Рябому разбираться. Пускай боярство свое оправдывает… Опять же, Огнево – кусок жирный. Или, может, боярин Федор свою лапу наложит?

Мишка пожал плечами и развел руки в стороны.

– Что ж, господин десятник, наше дело было предложить да проверить годность, решать-то все равно воеводе. Так и доложим: «Не годен».

Треска быстро зыркнул поочередно на Мишку и Егора. Похоже было, что ему не только досадно от того, что разговор прервался на самом интересном месте, но и непонятно, отчего ратнинцы так резко его оборвали из-за, казалось бы, совершенно естественного вопроса Семена Дырки.

– Э, вы чего? – Семену поведение ратнинцев тоже не понравилось. – Что значит «жирный кусок»? Вы чего тут, дырка сзаду…

– Поручик Демьян! – крикнул Мишка двоюродному брату, появившемуся возле «штабной» ладьи в сопровождении Антона и десятка отроков. – Напомни-ка огневцам, что догляда с них никто не снимал, а то там Колоброд чего-то воду мутить принялся. Скажи, что замену Семену Дырке только с одобрения господина воеводы подбирать можно будет. А если не внемлют, так мы и вразумить не замедлим – боевой поход есть боевой поход – уговаривать своевольщиков не станем!

– Слушаюсь, господин сотник! Колоброда от Рось… от поручика Василия прогнать? А то лезет, во все встревает…

– Гони! И построже там, а то вовсе обнаглеют.

– Слушаюсь, господин сотник! Десяток! Кру-гом! За мной, шагом, ступай!

– Егор! – Семен Дырка злобно ощерился. – Вы чего творите? Мы что, холопы вам, дырка сзаду…

Егор, словно к нему и не обращались, повернулся к Треске:

– Слушай, тут такое дело. Надо бы людей свежатинкой покормить. Мы с собой, конечно, запас взяли, да и на ладьях тоже не пусто было, но это все нам еще потом понадобиться может, а…

– Я к тебе обращаюсь! – возмутился «адмирал Дрэйк».

– А надо обращаться ко мне! – отозвался вместо Егора Мишка. – Так чего ты за свой насад просишь? От боярина пленного ты, значит, отказываешься, хотя на выкуп за него ты и не один насад снарядить мог бы. Тогда называй цену… только уж настоящую, без излишка.