Бес искусства. Невероятная история одного арт-проекта

– Тогда пойди встань под дверью и послушай, о чем они воркуют, – распорядился председатель. – А сдать, если что, всегда успеем. Никуда теперь не денется.

Пухов с пониманием кивнул, зашел в сени и закрыл за собой дверь. Остальные приступили к производству салата.

– Беспокойные у тебя гости, Силыч, – заметила Галя. – А не пускал бы ты нас к себе с самого начала – жил бы как в раю, а?

– Это ничего, что беспокойные, Галюша, – ответил целитель. – Призвание мое такое. Вот если бы ты еще командовала построже, так ничего бы лучше и желать нельзя было.

– А может, вам, товарищ Селиванов, к нам в Союз вступить? – предложил вдруг Редька. – Тогда и я бы вами покомандовал, и другие командиры нашлись бы. Вы ведь живописец?

– Да какой там живописец… – засмущался целитель. – Это же только видимость, что я красками малюю. Тут суть-то в другом…

Однако в чем заключалась суть, Силыч объяснить не успел. Дверь в сени с треском распахнулась, и во двор вылетел взъерошенный Пухов.

– Со… со… совокупляются! – объявил он. – Вся изба ходуном ходит. Надо спасать раненого героя.

– Эй! Ты в личную жизнь-то не суйся, – одернул его Редька.

– У него же сотрясение мозга! – ахнул Валя. – Разве можно?

– Суслик, не вмешивайся! – приказала Галя.

– Вот видите, как бывает, – поразмыслил вслух Силыч. – Сошлись, значит, лед и пламень прямо у меня в избе. Да… Это тебе не голубей с кошками сшивать. Тут высшая гармония присутствует. Любовь, что движет солнце и светила…

– Стоп! Тише! – прислушалась Галя. – Голоса слышны. Разговаривают!

– П-пойду еще п-послушаю.

Пухов снова исчез в сенях и прикрыл за собой дверь.

– А вот такая союзница, как Малаша, нам бы не помешала, – заметил Редька. – Если ее завербовать и оставить у врага нашим агентом, то задача похищения решится сама собой.

– Можно попробовать, – согласилась Галя.

– Маланья Николаевна – это личность, – уважительно покивал Силыч. – Сразу видно – натура незаурядная.

Дверь снова отворилась – на этот раз тихо, даже без скрипа, – и показался Илья Ильич.

– Ругаются, – доложил он. – Он ей, значит, в-внушает: «Я тебя когда еще насчет него предупреждал! Из-за кого мы расстались?» То есть они, оказывается, из-за черта этого разошлись, когда М-мухин с ним поссорился. «Он, – говорит, – бес». А террористка ему: «Да мне пофигищу, кто он такой. Художников у него нет, вот в чем дело. Только ты один настоящий». А тот свое твердит: «Говорю тебе, он бес. Я его в аду видел». А она: «Я их всех в аду видала». И т-так далее.

– Молодец, Ильич, продолжай наблюдение, – распорядился председатель.

– П-продолжу.

Однако на этот раз Пухов вернулся почти сразу:

– Не слышно ни фига. Б-беда один бубнит что-то ей на ухо, упрашивает. Д-должно быть, помочь просит.

– А она? – вскинулся Редька.

– А она его Б-бедиком назвала. Значит, соглашается.

– Вот! – кивнула Галя. – Дай бог, чтобы согласилась.

– Ну кто бы ожидал, а? – покачал головой Валя.

– Может, внутрь зайдем? – робко спросил Силыч. – Вместе-то быстрей уговорим.

Однако делать этого не пришлось.

Двери вдруг распахнулась настежь, и в проеме выросла сама Малаша. Уперев руки в боки, она бесцеремонно осмотрела потенциальных союзников, а потом коротко приказала:

– Заходите!

Все поспешили в дом, забрав с собой недочищенные овощи.

В комнате все было по-прежнему, если не считать того, что полностью одетый Беда восседал в хозяйском кресле и самостоятельно поглощал омлет. Выглядел недавний тяжелобольной гораздо лучше.

– Короче, идею я поняла, – с ходу объявила Малаша. – Вы хотите пошутить с Синькиным, как мы вот с этим старичком.

И она показала на Пухова, который силился что-то произнести, но не мог выговорить даже первого слога.

– Ты, дедуля, если что, извини, – совсем не покаянным тоном продолжила Малаша. – А кто первый начал? Про золотую рыбку, надеюсь, все в курсе? Короче, по обидам у нас взаимозачет, а на будущее задачи общие. Зайдем через батлера Тимошу, он давно на меня глаз положил.

Беда недовольно посмотрел на нее и отодвинул в сторону омлет, но Малаша тут же объяснилась:

– Ты слушай ушами: это же он глаз положил, а не я. Наворачивай давай, Бедик, силы надо восстанавливать. Про батлера, короче, история следующая. Этот дядя по субботам синегалит в одном баре – в «Молли Блум». Ну, я туда зашла как-то раз. Сидит в углу, зыркает, а подойти, понятное дело, очкует. Но это ничего, я теперь сама к нему подойду.

– И что даль-ше бу-дет? – напрягся Беда.

– А тебе неясно? Короче, я соглашаюсь посмотреть с ним дачу эту, для вип-гостей. Там я батлера ак-ку-ратно вырубаю, а Кондратия беру за шкирятник и вывожу за ворота. Где вы уже дожидаетесь с машиной. Потом в багажник – и сюда. Ну, как план?

– И кто гарантирует, что Кондрат окажется на даче? – пожал плечами Валя. – Он же по выходным в Москву летает.

– Раз говорю, значит знаю. Больше не полетит.

– А охрана на входе? – спросил Редька.

– Дедуля, не смеши. Охрана там у них. Вообще, все это вас не касается. Ваша задача – ждать в ста метрах от ворот, а потом принять объект и доставить сюда. Поняли, нет?

– Поняли, – по-деловому ответил Редька.