Бес. Оруженосец поневоле

Пробуждение было крайне неприятным. Магическая печать горела огнём, болезненно пульсировала. Алекс потёрла зудящее запястье, искренне пожалев в этот момент о том, что отказалась расторгнуть договор с Раулем. В том, что очнувшийся «спящий красавец» был сейчас крайне недоволен, сомнений не было. Китари в пещере не было. И о том, что разговор с драконицей не приснился, свидетельствовали только оплавленные стены, охапка травы, на которой лежала Алекс, и абсолютно здоровое плечо.

«Твой рыцарь идёт сюда, — подтвердила появившаяся из одного из боковых ответвлений Китари. Тело драконицы влажно блестело в свете магического огонька. На пол капала вода. — Я чувствую, как натянулась нить между вами. Она тебе мешает? Могу ослабить».

— Потерплю, — Бес поморщилась. — Тут где-то есть подземный источник, да? Я бы умылась. Успею?

Огонёк распался надвое, и меньший, ярко вспыхнув, подлетел к ней и закружился вокруг. Верно интерпретировав приглашение, Алекс последовала за ним и оказалась возле небольшого водопада. Чистая, холодная вода взбодрила. И даже печать стала пульсировать менее болезненно. Хотя последнее практичная Αлекс предпочла списать на понижение чувствительности от холода, а не на какие-то особые свойства подземного источника.

— Я подожду лорда Ρауля у входа, — предупредила она, вернувшись.

«Я тоже погреюсь на солнце», — ответила драконица.

Эта идея не очень понравилась Алекс. Она предпочла бы поговорить со своим сеньором наедине. Но выбора у неё не было. Пещера выходила на восток и лучи утреннего солнца, падавшие из-за отвесных скал, успели нагреть камни. Бес уселась на один из них, прищурилась, прикрыла глаза ладонью, наблюдая за расщелиной напротив. Печать на запястье пульсировала, как живая. Китари улеглась чуть позади, смежила сапфировые глаза, подставив голову солнечным лучам.

Рауль, появившийся через несколько минут, оценив обстановку, медленно выставил перед собой меч и приказал:

— Αлекс, иди сюда. Без резких движений.

— Мой лорд… — начала было Бес, но рыцарь перебил её.

— Алекс.

В его голосе, негромком, но уверенном, звучали стальные нотки. У Алекс в прямом смысле слова встали дыбом волоски на руках от низкого, вибрирующего, холодного тона. Глаза Рауля были чуть прищурены, тело напряжено. За спиной потянулась Китари, зашуршала об камни чешуя. Драконица молчала, давая своим гостям возможность договориться. «А ведь Рауль боится за меня, и готов прямо сейчас броситься убивать противника, который может мне угрожать», — пронеслось в голове. И Бес, поднявшись, решительно произнесла:

— Убери оружие, пожалуйста. Поговорим спокойно. Втроём. Она, — на всякий случай без позволения Китари Алекс не стала называть её имя, — не враг.

Поколебавшись несколько секунд, де Ла Ρей спрятал меч в ножны. Дракон действительно пока не проявлял признаков агрессии, мирно жмурясь на утреннее солнце. Если бы хотел, напал бы первым. Он и должен был напасть, но почему-то медлил. Это было неправильно, категорически не вязалось со всем, что Рауль слышал и читал о драконах, но, похоже, языкастый Бес сумел уболтать даже самое опасное чудовище. Поймав себя на том, что всё еще периодически думает об Алекс, как о парне, досадливо поморщился. И то, что оруженосец оказался… оказалась права насчёт разумности драконов, спокойствия не прибавляло.

Как, впрочем, не прибавил его и разговор с драконицей, назвавшейся Китари. Ненавидеть какого-то обезличенного дракона было легко. И желать ему смерти — тоже. Была вполне весомая причина. Рауль был готов даже умереть во исполнение рыцарского обета, защищая свои идеалы. Но поднять меч на конкретное ало-золотое совершенство с сапфировыми глазами казалось кощунством. Особенно после разговора с Китари. Драконица оказалась разумнее многих, с кем де Ла Рей был знаком. Алекс слушала молча, не вмешиваясь в беседу.

«Ты не сумел бы меня убить, — спокойно констатировала Китари, когда Рауль рассказал о данном им обете. — Силы неравны».

— Знаю, — кивнул верлен. — Но я должен был попытаться. В иной ситуации.

«Α теперь?» — в сапфировых глазах мелькнула тень интереса.

— Есть разница между тем, чтобы убить зверя, не ради развлечения, а по необходимости, и между тем, чтобы напасть на разумное существо, — ответил де Ла Ρей. — У меня нет личных причин для вражды с тобой. А быть убийцей я не намерен.

«Οткажешься от своего обета?» — спросила Китари.

— Да, — не задумываясь, отозвался Рауль. — Вернусь в храм Αрда и Дары и перед ликом богов откажусь от данного обета.

Алекс прижала ладонь к губам, почти с ужасом глядя на своего сеньора. Отказ от обета означал публичное лишение всех рыцарских регалий и несмываемый позор. После этого самым оптимальным, на её взгляд, было провести остаток жизни в стенах собственного замка. Либо оставалось повеситься в ближайшем лесу. И то, что личные принципы оказались для Рауля важнее, чем общественное мнение, и он готов был заплатить даже такую страшную цену, говорило о многом.

— Почему?.. — не удержалась она от вопроса. — Это же…