Бес (СИ)

Марину удочерила многодетная семья сельской учительницы и тракториста. Думал ли о том, чтобы забрать ее? Естественно. Узнав место жительства, поехал к ним, представился дядей, братом со стороны отца, попросил поговорить с девочкой… и не смог. Не после того, как услышал рассказ о том, что ее взяли из детдома, отчаявшись иметь собственных детей, как, впрочем, и остальных малышей. Не после того, как увидел бедный, но вполне уютный деревенский дом… и услышал детский смех и разговоры. Ее смех. Ее веселое "мама" и "папа". Сам и попросил родителей не рассказывать о нашем с ней "родстве", но позволить иногда приходить к ним и просто смотреть на нее. Позволить помогать… "племяннице" с черными волосами и такими похожими на мои, глазами. Не знаю, почему не смог. Может, потому что понял, что она нашла свою семью, которая могла дать куда больше, чем родной отец-недочеловек и бандит. Может, потому что увидел, что здесь ее любят… а я, я понятия не имел, смогу ли любить так же. Да и заслуживала она куда большего, чем такой, как я, папаша.

Когда уходил, положил конверт под подушку, стоявшую на большой печи. На первое время им точно хватит, а там и до второго визита недалеко.

Другого мальчика, самого старшего, пока не нашли. Мы не знали ни как он выглядит, ни его имя и фамилию, так как пацан словно растворился в системе детдомов нашей проклятой разоренной страны.

Как не нашли и четвертого ребенка. Той девочки, о которой с таким сомнением говорил Покровский. И о ней мы так же пока не знали ничего, кроме того, что она была совсем малышкой и была отдана совершенно в другое место и другим людям.

ГЛАВА 11. ЯРОСЛАВСКАЯ

Ангелина Альбертовна пригубила остывший чай и недовольно поморщилась, глядя на свою помощницу Диту. Нет, придется уволить девку, раз настолько тупа, что не может запомнить, что доктор пьет напиток абсолютно без сахара. Да и не девка она вовсе, если так взять. Двадцать три года уже. У Ангелины в ее возрасте подопечные вон уже по третьему кругу беременеют, а эта удобоваримый чай сделать не может. Вообще профессор прекрасно отдает себе отчет в том, что раздражает ее не столько сама девчонка, сколько необходимость работать с подобными ей персонажами. Ох как раздражает. Аж до зубовного скрежета. Говорят, человек ко всему привыкает. Ярославская тоже человек и тоже привыкла все же к постоянным переездам и скрытности, к отсутствию закрепленного за ее фамилией центра, в котором она могла бы спокойно работать без этой осточертевшей оглядки на международные спецслужбы, словно следовавшие по пятам, и Ангелина не могла не предположить, что ее поимка и дальнейшее прикрытие очередной лаборатории — это заказ. Чей, доктор, несомненно, догадывалась. Это только казалось, что вместе с падением огромного государства и распадом его на несколько независимых, она могла вздохнуть свободно и продолжать свою научную деятельность открыто и без страха быть обнаруженной мертвой в очередной конспиративной квартире, в то время как кто-то другой заявит во всеуслышание о результатах ее работы, бесцеремонно выдав их за своих. При этом Ангелина бы не могла с точностью предположить, чего же боялась больше: собственной смерти или того, что дело всей ее жизни могут присвоить конкуренты. А они были. Все те же, от которых в свое время она убегала и продолжала убегать. Марлин Кан, Хендрика Снейдер, Агата Недвед, Барбара Чех, а вот теперь и Анхелика Новак… пять имен, пять стран, пять новых пакетов документов, новых центров, выбиваемых одним из меценатов Ярославской. И при всем при этом все та же жизнь, замиравшая вне стен лабораторий и пробуждавшаяся только в них. Научные победы и новые открытия, позволявшие по-прежнему получать помощь как финансовую, так и в обеспечении относительно комфортного пребывания и работы.

Словно и не изменилось ничего за это десятилетие в жизни профессора. Тем более, что она не ходила по новым городам, изучая их как турист. Каждый из них отложился в памяти разным цветом стен и отличиями в схемах помещений научных центров.

Ангелина проследила за взглядом Диты, остановившейся возле небольшого черно-белого телевизора, висевшего в самом углу кабинета. Местные новости показывали сюжет об упавшем в океан самолете с русской актрисой на борту. Скорее, машинально отметила про себя нахмурившееся лицо помощницы.

— Они так и не нашли ее.

Дита поднесла к уголкам глаз тонкий палец и надавила им, не позволяя себе заплакать. Знает, чертовка, что тут же вылетит из лаборатории с уничтожающей характеристикой. Как еще позволила себе вслух всякий бред лепетать, зная об отношении своей начальницы ко всем этим звездам. И, видимо, вдруг осознала свою ошибку, замерла на мгновение, уставившись в экран, и тут же на профессора испуганно посмотрела.

— А мне ведь ваше лицо всегда знакомым казалось. Я понять не могла, кого вы напоминаете мне. Посмотрите, как вы похожи с Алиной Бельской.

* * *