Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник?

Что остается делать Иову, чтобы сокрушить доводы сатаны, т. е. доказать свою преданность Богу и утвердить смысл и ценность жизни перед лицом всего происшедшего, не уподобиться животному, не обессмыслить само бытие из-за своих страшных мук и потерь? Ему остается одно из двух. Первая возможность: принять Бога и созданный Им мир – но без атрибута справедливости. Признать: «Да, не существует справедливости, я ошибался. Такого атрибута у Создателя нет. Однако это совсем не значит, что я отрицаю Его власть или оспариваю Его волю: я буду Ему служить несмотря на то, что атрибут справедливости оказался надуманным, изобретенным людьми. Бог – суверенный Господин вселенной, у Него свои пути управления миром, и справедливости Он не соблюдает. Но это не отменяет Его прочих атрибутов: величия, всеведения, всемогущества; того, что Он вездесущ и невидим – всё это сохраняется. Несмотря ни на что, я буду Ему служить». В следующем утверждении Иовом своей веры подобное чувство выражено, может быть, с наибольшей силой:

Вот, Он убивает меня, но я буду надеяться; я желал бы только отстоять пути мои пред лицом Его! (Иов. 13, 15)

– «Он убивает меня без вины, но тем не менее я надеюсь, я верю Ему, я люблю Его и признаю Его величие. Да, мир может быть принят без атрибута справедливости, и вера в Бога может быть сохранена».

Для нас подобный ход мыслей чрезвычайно странен и необычен. Но Иов теперь думает именно так. Он по-прежнему любит Бога, верен Ему и говорит: «Если Ты не соблюдаешь справедливости, я всё равно верю; Ты убиваешь меня, а я надеюсь на Тебя». Иов продолжает надеяться, что Бог всё же ответит ему. С другой стороны, мы уже говорили про подход к событиям, явленный в первой речи Иова (глава 3), когда он обвиняет день, обвиняет ночь, обвиняет судьбу, но не Бога, приписывая вину в случившемся творениям, но не Творцу.

Однако друзья своими обвинениями, вопросами и утверждениями подводят Иова к тому, что подобное невозможно: как же принять, что существуют все те атрибуты Бога, о которых мы говорили, но нет справедливости? Это не представимо. Подобный вопрос был поставлен еще праотцем Авраамом, когда он молился за Содом и Гоморру:

… Судия всей земли поступит ли неправосудно? (Быт. 18, 25)

«Если Богу свойственны упомянутые великие атрибуты, то Ему, несомненно, должен быть свойствен и атрибут справедливости, – как бы говорят в один голос друзья Иова, – только мы не всегда понимаем, как он проявляется».

Итак, перед Иовом открылась вторая возможность оправдать деяния Божьи. Первая, как мы сказали, – это принять Бога и мир без справедливости, признать, что дом мироздания может устоять, хотя бы его центральный столп и рухнул, – он стоит, поддерживаемый иными столпами, т. е. всеми прочими великими атрибутами Божьими. А другая возможность, к использованию которой как бы подталкивают Иова речи друзей, – неотступно искать и умолять Бога, призывать Его на суд, вести с Ним тяжбу, доколе не обретется, не обнаружится в мире справедливость – существующая в действительности, но сокрытая ныне. Ее следует допытываться, требовать, взыскивать и не отступать. Справедливость должна быть! При всех остальных совершенствах Создателя ее просто не может не быть. Бог всесовершенен в Своих деяниях – и, значит, справедлив. Вот к чему приходит Иов, и все остальные его речи на этом сосредоточены и к этому сводятся.

Опыт Иова открывает новые, неизведанные до того глубины и Божественной, и природной, и человеческой реальности. Его опыт постоянно актуален, ибо на земле, до самого наступления мессианской эпохи всеобщего исправления, постоянно творится много страшного и, на первый взгляд, несправедливого.

В связи со сказанным пришло время задуматься над самой этимологией имени Иова: почему его так зовут? Подавляющее большинство исследователей говорят, что это имя происходит от древнееврейского глагола איב <айа́в> – «враждовать»: אויב <ойе́в> – «враг». Соответственно, איוב <Ийо́в>, «Иов», – «враждующий» или, скорее, «тот, с кем враждуют» (в пассивном залоге), «враждуемый» (хотя по-русски так не говорят), «подвергшийся вражде». Со стороны кого? Конечно, не Бога – со стороны сатаны, который воюет против величайшего праведника, хочет сбросить его с достигнутой им духовной высоты, заставить похулить Творца и тем самым низвести само величие человека как носителя образа Божия с горних мест в бездну – чтобы подтвердить свою уверенность в том, что, мол, напрасно создан человек, ни на что хорошее он не способен.