Беседы о науке

       Фёдоров объявил войну этому расточительству. Со товарищи придумал, как посадить «на хвост» каждой котельной небольшой турбогенератор. Чтобы выкачивать из выбрасываемого пара дармовые киловатты света. Продавил где-то в верхах программу энергосбережения. Убедил, что бесплатный электроток лучше платного (а это было не всем очевидно). В своей маленькой калужской компании «Турбокон» наладил выпуск этих утилизаторов тепла. Опробовал на нескольких заводских котельных. Всё оправдалось. Заводы получили почти бесплатный свет. Фёдоров – признание пионера энергосбережения в турбоотрасли. А вот монополисты энергетики – опаснейшего конкурента и злейшего врага. «Карманная» энергетика, как впоследствии её нарекли уже на федеральном уровне, была обречена – российский энергетический монстр вмиг растоптал все наработки калужских ТЕПЛОхранителей. С помощью драконовских тарифов на вхождение в единую сеть. Дармовой киловатт нельзя было пускать по российским проводам – угроза державе…

      Мне кажется, Фёдоров был по своей сути державник. Хотя – и вольнодумец. Державник – потому что изобретал турбины для атомных субмарин. Дело серьёзное. Вольнодумец – потому что додумался: кроме строительства ядерных подводных чудищ есть в мире и другие дела. И занялся ими. Всё равно держа в уме государственный интерес. Когда, например, в конце 90-х на родном его Калужском турбинном заводе правил бал «Сименс», Фёдоров кипятился и не находил себе места: «немцы под Москвой!» Его влиятельные «однополчане» по КТЗ между тем помалкивали: чёрт с ними – немцы, зато не потонем, без заказов не помрём – на дворе стоял постперестроечный, военно-промышленный голодомор.

     Не опустил руки, когда разбомбили его программу энергосбережения в ЖКХ. Пошёл штурмовать гору ещё более неприступную – Газпром. Стал убеждать – теперь уже газового монополиста – что и здесь есть источник бесплатного электричества – при утилизации тепла от газовых турбин, что качают голубое топливо по главным магистралям державы. С десяток лет бился о неприступную стену могучих газовиков. Убеждал, что вот они – бросовые мегаватты: cтавь вслед газовой турбине паровую с генератором – и не отапливай больше даром Земной шар.

     «Газпром перекачивает газ в колоссальном количестве – 500 миллиардов кубометров в год, – пояснял в беседе со мной суть федоровской идеи многолетний его соратник д.т.н., профессор Олег Мильман. – При перекачке расходуется газ – на работу газотурбинных приводов. Они съедают до 9% от всего перекачиваемого по трубам голубого топлива. Фантастические цифры! Так вот, газовая турбина в процессе своей работы дает выхлоп. По аналогии, скажем, с обычным двигателем в автомобиле. В турбине он имеет температуру 400-500 градусов. И все уходит на ветер. Поэтому и возник вопрос: как бы этот выхлоп использовать?»

     В начале 2000-х идею, наконец, в Газпроме удалось пробить. В кооперации с Калужским турбинным заводом и «Белэногромашем» на компрессорной станции «Чаплыгин» построили и запустили первую теплоутилизационную установку мощностью 500 кВт. В год, как показывали расчеты Газпрома, она приносила 10-миллионный экономический эффект. «В случае тиражирования федоровской идеи в масштабах страны можно было бы вполне создать до 5 млн. КВт электрогенерирующей мощности. Это порядка 2,5-3 % электроэнергии страны», – уверен профессор Мильман.

     Действительно, Фёдоров точно знал, что делать с каждым милиграммом пара. Любого: горячего, супергорячего, тёплого и даже холодного. Мог добыть энергию из всего. Мне кажется – даже изо льда, доведись ему как следует покумекать и над этой субстанцией. Вообще-то именно пар и познакомил меня с Фёдоровым. Именно – холодный пар. Один местный знаток притащил в нашу газету сенсационный материал, разоблачающий изобретение профессора Фёдорова – гидропаровую турбину. Этакий агрегат, способный выуживать даром пропадающие калории в почти холодном паре. «Блеф!» – заканчивал свой комментарий турбинист-оппонент. И в ещё более сочных выражениях проклинал автора идеи.

    Опубликованная нами отповедь попала на стол Фёдорова. Через некоторое время кто-то из его подчинённых позвонил в редакцию и намекнул: пахнет судебным иском о защите деловой репутации. Никакого иска не последовало. Вдруг Фёдоров позвонил сам. И рассмеялся. Мне захотелось узнать – чему. Я напросился в гости. Фёдоров не отказал. Так мы и познакомились. Это был фейерверк. С тех пор меня не покидало чувство, которое, очевидно, испытывает старатель, чудом набредший в тайге на килограммовый слиток золота.

    Свой слиток Владимир Алексеевич так и не увидел. Хотя и разыскал. И все поняли: да, Фёдоров, открыл настоящую жилу. Энергетическую. Всё тот же Газпром в 2013 году, через полтора десятка лет после того, как впервые выслушал «сумасшедшие» идеи Фёдорова, признал-таки, что это лучшие инновационные разработки в стране. И присудил им первую премию. Владимир Алексеевич не дожил до неё всего две недели. Выработавшее весь энергетический ресурс сердце остановилось. Фёдорову было 58 лет.

Зодчий быстрых реакторов