Беседы о науке

Богданов хотел совсем не много – всего на всего организовать правильную жизнь. «Утопию разумных человеческих отношений», как трактовал её этот неординарный мыслитель. Не то, чтобы справедливую, святую, или счастливую (чем, собственно, и увлеклись впоследствии русские революции, разгромив много чего попутно), а именно – правильную. Для этого нужна была теория организации правильной жизни. Система. Наука. Марксизм? Отчасти – да. Но – не только. Не так узко. Не так упрямо. Не так назидательно. Богданов постепенно шёл к главной своей работе – «Тектологии».

Он был теоретиком с детства. Рационалист. Шахматист. Феноменальная память. Золотая медаль в Тульской гимназии. Легкое поступления на Физфак (так бы его сейчас назвали) МГУ. Изгнание из университета за чрезмерное увлечение марксовским наследием. Ссылки: Тула, Калуга, Вологда. В промежутках – экстерном диплом психолога в Харьковском университете, лекции в нелегальных кружках рабочих-оружейников в Туле, занятия по подпольной политэкономии с железнодорожниками Калуги, жаркие дискуссии с Бердяевым, Савинковым и Луначарским в Вологде. Бурная публицистика. Тайные кружки. Идейные разногласия. Партийная стезя. Всё выше и выше, и выше. Ленин…

Двум медведям в одной берлоге ужиться не пришлось. К 1910 году сильнейший конкурент будущего «Ильича» был сброшен с Олимпа РСДРП. Поводом послужили научные публикации Александра Богданова по теории эмпириомонизма – ревизионистской, с точки зрения Ленина. Будущий вождь в негодовании сочинил главный свой философский трактат «Материализм и эмпириокритицизм». В нём решительно отхлестал Богданова за отступничество от марксистских канонов. Недостаток философской глубины и явное превосходство Богданова над Лениным как философа было компенсировано «нахальством» и «хулиганским тоном», которые не смог не отметить в ленинской отповеди Богданову Максим Горький.

«Самые мертвые из мертвецов – те, которые приковали себя к чужой могиле», – горестно напишет в ходе злосчастного спора о ленинских методах теоретизирования и политизирования Александр Богданов. «Грубый шахматист», – саркастически поименует уже после революции своего жёсткого оппонента не раз ставивший ему мат Богданов. Со стороны печально наблюдая, как идея пролетарской революции, которую нужно было сначала выпестовать с помощью пролетарской культуры (так мыслили преобразования первые марксистские кружки «калужских ревизионистов»), обернулась военным коммунизмом, гражданской войной и разрухой.

После 1910 года Богданов постепенно отойдёт от политической деятельности и займётся одной наукой: экономикой, философией, биологией, дойдя даже до поста директора первого в мире Института переливания крови. Оному в итоге и принесёт жертву. Во имя науки. Неоценённую, к сожалению, по достоинству, как и главный его научный труд – «Тектология» – теория систем, науки об общих законах организации.

Впрочем, в последние годы интерес к научному наследию некогда отстранённого от истории русского мыслителя резко пошёл в гору. Никто уже не оспаривает тот факт, что именно Александр Богданов заложил основы той дисциплины, что впоследствии назвалась кибернетикой и сделала качественный прорыв в научном познании человека. Интересно, что первые теоретические труды забытый русский гений писал в Калуге, в соседстве с другим гениальным провидцем – Константином Циолковским, что в начале 1900-х годов разрабатывал другой прорыв – не в новую общественно-экономическую формацию, а в космос – и квартировался через дорогу от дома, где собирались для дискуссий Богдановский кружок. Но два будущих творца новых наук, судя по всему, так ни разу друг с другом и не повстречались. Разве что – в учебниках истории…

Вдохновитель звёзд

(Астрофизик Олег Верходанов)

У него и фамилия была соответствующая – наполовину альпинистская, наполовину космическая, с заданностью от земли куда-то вверх: то ли в горы, то ли к звездам. Оказалось – в оба адреса сразу. Большую часть своей короткой жизни Олег Васильевич Верходанов прожил и проработал на Северном Кавказе, в Карачаево-Черкесии, там, где под маркой Специальной астрофизической обсерватории РАН прячутся в горах "глаза и уши" отечественной астрономии, крупнейшие российские телескопы. Откуда протягиваются нити познания до самых отдаленных глубин Вселенной и куда это познание стекается, через линзы и радиоантенны в стройные, хотя и потрясающие воображение современные теории  мироздания.

О них, об этих теориях, Олег Верходанов мог рассказывать часами. Очаровывая публику изящной грандиозностью космоса. Покоряя глубиной познания того, во что так легко умел влюблять всякого, кто хоть однажды смог побывать на его лекциях – очно или через интернет, в регулярно организуемых при его деятельном участии в Нижнем Архызе Летних астрофизических школах фонда "Траектория". Столь мощного детонатора научного любопытства и дерзновенного поиска ответов на самые глубинные загадки Вселенной, каким был Олег Верходанов, пожалуй, сегодня уже и не найти. Впрочем, осознать потерю эту нам ещё предстоит…