Беседы о науке

В своем деревянном домике на Оке, но уже под Пущином, внук «зараженного» космическими мыслями калужского учителя Борис Штерн размышляет о строении Вселенной и пишет захватывающие книги о том, как «всё началось». Причем не только  Вселенная, но и современная наука о её происхождении. Начало той, как известно, положил Эйнштейн. Ровно 100 лет назад. Своими изысканиями в общей теории относительности. Потом руку к этому делу приложила масса талантливых российских исследователей: от Александра Фридмана до Андрея Линде и Алексея Старобинского. Ключевую, как выяснилось, роль в этом деле сыграл и Константин Эдуардович Циолковский.

– Борис Евгеньевич, расскажите, как судьба свела вашего деда с Циолковским.

– Мой дед Борис Васильевич Леохновский закончил Московский университет. Причем с золотым дипломом. Но, как это говорят, не на свои деньги. А конкретно – на деньги тестя. Дед был из довольно бедной семьи священников. А тесть – бывший крепостной, после реформы 1861 года разбогател и стал, можно сказать, капиталистом: гончарный завод и все такое… Поэтому после окончания университета дед решил сам зарабатывать деньги и отправился работать в Калугу. Это был 1912 год. По-моему, он преподавал в реальном училище – там же, где и Циолковский. В училище они и познакомились.

– Получается, дед ваш был гораздо моложе Константина Эдуардовича?

– Да, он был с 1887 года – ровно на 30 лет моложе Циолковского. Но разница в возрасте не стала помехой. Они сошлись на почве рассказов Циолковского о космосе. Тот рассказывал, а дед, раскрыв рот, слушал. Был он замечательным слушателем. Так они и подружились. Циолковский приходил в гости. Моя бабушка его даже подкармливала. Говорила, что он, наверное, плохо питается. Жили они, как я понимаю, поблизости. Мама мне что-то рассказывала об этой истории, но помнила она мало, потому что уехал дед из Калуги, когда ей было всего четыре годика. Это был уже 1919 год, когда стало совсем голодно.

– Дед тоже был физик по специальности?

– Нет, чистый гуманитарий. Преподавал литературу и русский язык. Еще – историю. А в итоге – заразился астрономией и космосом. Циолковский даже подарил деду книжку и подписал: «Моему юному другу Борису Леохновскому». Правда, во время войны она пропала. Я, к сожалению, дедушку не застал. Он умер в 1951 году, когда мне был всего лишь год. Но мне достались книги от него.

– Можно сказать, первый толчок в астрофизику и космологию вам достался от самого Циолковского?

– Связь, конечно, с влиянием Константина Эдуардовича есть, но она не столь явно выраженная, скорее – пунктирная. Мой путь в космологию оказался неблизким. После окончания Физтеха я занялся астрофизикой и физикой частиц. Это немножко разные вещи. Хотя космологией я интересовался всегда потому, что дружил с космологами. Много общался с людьми, которые потом стали классиками этой науки. По сути, создателями современной космологии. Это Андрей Линде, Алексей Старобинский, Слава Муханов.

– Можно ли современную теорию космологической инфляции изложить кратко и понятно для людей, не обладающих специальными физико-математическими знаниями? Скажем, тот же Циолковский потратил немало сил на популяризацию своих космических теорий… Не попробуете тут пойти по его стопам?

– В двух словах, конечно, объяснить это невозможно. Чтоб все всё поняли. Но, думаю, можно показать, куда люди продвинулись. Итак, в общих чертах понятно, откуда взялась Вселенная. То есть прояснился механизм ее возникновения. Он стал понятен. Впрочем, осталось непонятным самое-самое начало. Люди продвинулись в понимании до момента, который исчисляется временами 10-35 – 10-38 секунды. То есть чудовищно малое время от какого-то начала, которое мы пока не можем описать. Тут мы приближаемся к так называемым планковским временам, на которых современная наука не работает. Там нет пространства. Там нет времени. В классическим понимании. Есть только маленький пузырек, зародыш Вселенной, который с неимоверной скоростью разрастается. А потом в какой-то момент этот тяжелый вакуум с ненулевой плотностью энергии берет и выгорает. Переходит в частицы. И это мы называем Большим взрывом. Он произошел 13,8 млрд. лет назад.

– «Тяжелый вакуум» – удивительное словосочетание. Звучит как «тяжелая пустота» или что-то в этом роде. Это научный жаргон?