Беседы с мужчиной по вызову

«Наш дом» выглядел уныло, мрачно, хотя и не так бесперспективно, как дом ужасов в Орехово. Складывалось впечатление, что окна жильцы этого строения не мыли никогда в жизни, облезлые захламленные балконы, обшарпанные стены, а на дверях подъездов не просматривалось даже намеков на домофоны или кодовые замки. В общем, грустное зрелище.

Квартира 12 находилась на втором этаже, деревянная дверь выкрашена в темно-зеленый цвет, подслеповатый глазок, испачканный зеленой краской звонок.

– Ну, – вздохнула Тая, поднося к кнопке палец, – надеюсь, здесь все живы.

Прозвучал громкий мерзкий треск и практически сразу, будто хозяин поджидал нас под дверью, раздался скрипучий неприветливый голос:

– Кто тама?

– Здравствуйте, – ответила Тая, – мы пришли к Алексею Евгеньевичу! Он здесь живет?

– А вы кто такие будете? – продолжался допрос из-за закрытой двери.

– Мы приехали по поводу вашей родственницы Маргариты Астаховой.

Загремели отпираемые замки, дверь приоткрылась на длинную цепочки и на нас уставились колючие выцветшие глаза.

– Можно войти? – приветливо улыбнулась Тая. – Нам надо с вами поговорить.

Маленький сухонький старичок с густыми седыми бровями и всклокоченной редкой шевелюрой внимательно рассмотрел нас обеих, затем снял цепочку, распахнул дверь и посторонился. Мы вошли в прихожую, разделись и последовали за хозяином на кухню, площадью метров пять – не больше. Еле-еле разместились втроем, причем мы с Тайкой присели на разномастные табуретки, а хозяин остался подпирать пузатый холодильник «Зил», больше сидячих мест не оставалось. Облачен Алексей Евгеньевич был во фланелевую клетчатую рубаху, тренировочные штаны с всенепременно вытянутыми коленками теплые носки и синие тапки с желтыми выстроченными надписями «Adidas».

– Так надо вам чего? – дедка всем своим клетчато-тапочным видом демонстрировал полное отсутствие гостеприимства и маломальской вежливости. – Вы кто такие?

Лично я не знала, кто мы такие, мы опять по дороге не договорились. И что сейчас конкретно следует врать, я не имела понятия, честно признаться, врать всем подряд мне уже сильно надоело, каждый раз боишься промазать мимо легенды и что-нибудь ляпнуть не в кассу, от этого все время напрягаешься и напрягаешься…

– Мы из частного детективного агентства «Фараон», – специальным сурово-ментовским тоном отрезала подруга, глядя прямо в глаза старикану, она так всегда делала, когда хотела с кого-нибудь особо вредного спесь стряхнуть. – Хотим поговорить с вами касательно смерти вашей родственницы Маргариты Астаховой.

Информация дошла до адресата минуты через две.

– А-а-а-а… к-как смерти? – хватая ртом воздух, переспросил он. – Разве Рита умерла?

Мы синхронно закивали.

– Когда?

– Да вот, буквально несколько дней назад.

Алексей Евгеньевич полез в холодильник, достал чуть початую бутылку рябины на коньяке, поставил ее на крошечный столик, за которым в тесноте и обиде восседали мы, и потянулся в навесной шкафчик над двухкомфорочной газовой плитой. Руки у него заметно дрожали. Хозяин достал три рюмочки, наполнил до краев и поставил перед нами.

– Может, вы присядете? – я сделала попытку подняться с табуретки, все-таки мне неловко было рассиживаться перед стоящим пожилым хозяином дома.

– Сиди, сиди, – отмахнулся он, беря рюмку. – Ну, за упокой Ритиной души, хорошая была женщина.

Он залпом выпил до дна, мы сделали по маленькому глотку, детективам требовались свежие головы, ясные мысли и связная речь.

– А что случилось? Отчего она вдруг умерла?

Мы с Таиской обменялись стремительными сообщениями на «мозговые пейджеры».

– Видите ли, – Тая состряпала жутко серьезную морду лица, – пока что в интересах следствия мы не можем разглашать информацию. Нам нужно, чтобы вы ответили на пару вопросов.

Алексей Евгеньевич снова наполнил свою рюмку, обновил до краев нашу посуду и согласно кивнул. Я достала из сумки диктофон и положила на стол, Алексей Евгеньевич покосился на него, но ничего не сказал.

– Скажите, в каких отношениях вы с Аркадием Горячевым и его супругой Викторией? – начала допрос старший следователь Ливанова.

Подследственный как-то неопределенно поморщился.

– Будьте добры рассказать поподробнее, – не удовлетворилась этой пространной гримасой Тая.

– Да ни с кем из нас Аркаша особо и не знался, – он пристально рассмотрел свою рюмку и, отхлебнув глоток, поставил на край стола. – Ну да сами посудите, кто он, а кто мы… нету у нас общих делов и разговоров. А как с курицей этой деревенской связался, так и совсем про нас забыл, задурила ему голову краля молодая, против всей родни настроила.

– Вы имеете в виду Вику? – на всякий случай, уточнила я.

– Её, её, кого ж еще, – снова недовольная гримаса. – Как Аркадий с ней связался, так все, больше нас для него нету.

– А почему так?

– Дык богатый он очень, – Алексей Евгеньевич взглянул на меня с недоумением, будто я не понимала очевидных вещей. – Не хочет ента прощелыга, чтоб кому-нибудь хоть кусок с барского стола-то перепал.

Ну, вот опять двадцать пять… а мы только-только вроде бы определились с Викиной характеристикой и практически успокоились на ее счет…