Бешеный куш

— Очень приятно, — Чисхолм пожал им руки. — Как я понимаю, вы — тот самый Алекс Федоров, насчет которого я подавал прошение? Чтобы вам как телохранителю Луи разрешили носить оружие?

— Выходит, так. Мне разрешили носить оружие?

— Конечно. Луи, как один из крупнейших нью-йоркских банкиров, имеет право на въезд в Штаты в сопровождении трех собственных телохранителей. Только помните: международная лицензия, что вы профессионал, должна быть всегда при вас.

— Она всегда при мне.

— Как разместимся? — спросил Луи.

— Полине и Алексу, думаю, лучше всего будет сесть в лимузин. Мы с вами, если вы не против, поедем в моем «Крайслере». А «БМВ» повезет багаж. На стоянке у «Уолдорф-Астории» уже стоит «Додж-Магнум». Как?

— Прекрасно. Что насчет Атлантик-Сити?

— Вам всем заказаны три номера люкс в отеле «Кларидж». Они вас ждут.

— Спасибо, Дэн.

— Есть еще вопросы?

— Больше вопросов нет.

— Тогда давайте ваши паспорта, мой человек все оформит — и мы поедем.

Отдав паспорта, Седов и Полина разместились в лимузине на заднем сиденье. От водителя их отделяло пространство не меньше четырех метров.

Полина спросила у Седова, понизив голос:

— Что это за машина? Такая огромная?

— Почему ты говоришь тихо?

— Не знаю. Вдруг услышит водитель.

— Можешь говорить громко, от водителя мы отделены двумя звуконепроницаемыми стеклами. Это так называемый лимузин, его заказывают обычно в торжественных случаях. Во время свадеб, встреч важных гостей и так далее.

— Заказывают?

— Да. В Америке такие лимузины бывают только наемными.

— Я ужасно себя чувствую. Я ведь ничего здесь не знаю. Я подумала, это машина Чисхолма.

— Нет, это заказной лимузин. Ничего, обвыкнешься. Поживешь в «Уорлдорф-Астории» — и все поймешь.

— Что такое «Уорлдорф-Астория»?

— Лучший отель Нью-Йорка. Рядом с Центральным парком.

— А что такое Центральный парк? Ладно, ты все мне объяснишь потом.

— Обязательно объясню.

По пустому утреннему хайвею до центра Манхэттена, к отелю «Уорлдорф-Астория», они доехали за сорок минут.

Их номера были на четырнадцатом этаже. Войдя в свой «люкс» вместе с Седовым, Полина остановилась у окна.

Начинало светать, и Пятая авеню, за которой открывался Центральный парк, была хорошо видна. Постояв, Полина сказала:

— Как красиво… Я не думала, что Нью-Йорк такой красивый…

— Нью-Йорк очень красивый город. Сама увидишь, когда поднимемся на последний этаж «Всемирного торгового центра».

— А что это?

— Это… Это не объяснишь. Подожди, со временем все узнаешь.

В дверь постучали, заглянул Луи:

— Какие планы?

— Пока никаких, — сказал Седов. — Может, спустимся в бар. Пойдете с нами?

— Нет, я отключен. Алексей, не забудьте позвонить своему сенатору.

— Не забуду. Если что, где вас искать?

— Пока я не найду Синтию, считайте, меня нет. — Феро исчез.

Полина спросила:

— Кто такая Синтия?

— Американская топ-модель Синтия Розуолл.

— Синтия Розуолл… Так я ее знаю. Она ведь выступала в Москве?

— Выступала.

— Это ее фото на обложке «Вога»? Последнего номера? В голубом платье?

— Ее.

— Значит, Луи прибрал ее к рукам?

— Не знаю, кто кого прибрал к рукам. Луи клянется, что влюблен.

— Луи во всех влюблен — сначала.

Покосившись, спросил:

— У тебя что, остались к нему какие-то чувства?

— Чувства? Леш, только не смеши. Мне вообще сейчас странно, что я могла иметь с ним дело. — Помолчав, добавила: — Никаких чувств. Как срезало.

После паузы сказала:

— Знаешь, мне кажется, со мной что-то произошло. С какого-то времени я вообще не могу испытывать никаких чувств. Абсолютно никаких. Я не хочу сказать, что ты… Что мне с тобой плохо. Но… Понимаешь… Я вся какая-то пустая. Извини.

— Я понимаю… Не думай об этом. Это пройдет. Спустимся в бар?

— Давай. Правда, если честно, я страшно хочу спать. Я не спала всю ночь. Из-за моторов.

— Так ложись.

— Нет. Спустимся сначала в бар. А потом я лягу.

В баре, пустом в утренний час, они взяли по коктейлю. Повертев соломинку, Полина сказала:

— Как хорошо, что я знаю английский. Если эта Синтия окажется рядом, я очень хотела бы с ней поговорить. Это ведь страшно интересно… Ну все. Глаза, как бабушкины пельмени. Сейчас свалюсь.

— Тогда поднимаемся.

Поднялся с Полиной на четырнадцатый этаж. У двери ее «люкса» поцеловал в щеку:

— Счастливо выспаться.

— Спасибо… — Улыбнувшись, исчезла за дверью.

Пошел к себе в номер, подумал: звонить Стюартам еще рано. Поставив кресло у окна, решил просто посидеть, любуясь видом.

С полчаса сидел, наблюдая за Центральным парком и небоскребами за ним, — и сам не заметил, как заснул.

Разбудил его стук в дверь. Открыл ее. За ней стоял Луи.

Феро был одет в серый костюм-тройку, из-под воротничка рубашки выглядывала щегольская красная бабочка. Он загадочно улыбался.

— Луи… Простите. Который час?

— Двенадцать. Синтия уже здесь. В отеле.

— Здесь? — Теперь он понял, что означает блуждающая улыбка Луи.

— Да. — Луи критически осмотрел его. — У вас есть дневной костюм?

— Конечно.

— Какого цвета?

— Есть два, маренго и светло-серый.

— Наденьте маренго. Знаете, на чем она приехала?

— На чем?

— На черном «Мерседесе-500».

— То есть все сошлось?