Бешеный куш

— Но моя «Ауди» была под особым наблюдением.

— Ну и что?

— Мужикам в гараже я давал столько, что им не было смысла меня кидать.

— Они тебя и не кинули.

— Не кинули?

— Нет. Я же говорю, эти абреки — коммандос. Служили раньше в спецназе ФСБ. Для них втюрить в машину мину, даже если за этой машиной наблюдает полк, — что нам высморкаться. Особенно если их зарядят. А зарядили их, я думаю, круто.

— Вопрос только, кто?

Чал покачал головой:

— Луи, узнать, кто заказчик, я пока не могу. Узнавал, спрашивал, кодлу поставил на рога — глухо. Ничего, нигде. Хоть лопни.

— А узнать надо…

— Надо.

Они посидели молча.

— Подожди… — Луи затянулся сигаретой. — Хайдаров ведь служил в ФСБ. А?

— Хайдаров? Из банка «Витязь»?

— Да.

— Вроде служил. Что это ты?

— Я ведь тебе рассказывал, эта сука недавно приходила сюда. Крутилась, как уж.

— Рассказывал. — Чал побарабанил пальцами по столу. — Думаешь, он?

— Чал, пока не знаю. Но эти абреки тоже из ФСБ.

— Да, из спецназа.

— Надо проверить. У тебя ведь есть там связи?

— Есть.

— Узнай. Может, на что наткнешься.

— Ладно, попробую.

Притушив сигарету, Луи некоторое время сидел молча. Наконец сказал:

— Этого Федю зовут ведь Алексей Иванович?

— Точно. По паспорту он Алексей Иванович Федоров.

— Он что, так тебе и сказал, что завалил всех троих?

— Он так не говорил.

— А как он говорил?

— Когда я спросил его в лоб, он ушел от темы. Сказал, они его взяли, пытали, но он смог уйти. А кто их убил, он знать не знает.

— А сам ты что думаешь?

— Луи, я же не лох… Я был в морге и видел всех троих. Слона, Сулика, Мамо. Они лежали там голяком. Ясно, мочил их кто-то из братвы, точняк. Я дал команду пацанам, они опросили всех. Наши, московские этот цайс на себя не берут. В то, что это сделали залетные, я не верю. Да и — куда деть Федю, который там был? Он что, святой дух? Его пытали, а потом он улетел, никого не тронув, оставил только после себя поколотых жмуриков?

— Может, он льет тебе, что там был?

— Он там был, я это знаю точно. Он мне все точно описал про эту хазу. До последнего кирпича.

— Забавно… — Взяв новую сигарету, Луи начал ее разминать. — Я хочу посмотреть на этого человека.

— Посмотришь.

— Тут еще один интересный момент.

— Какой?

— Федоров Алексей Иванович обратился в мой банк за ссудой.

— Много просит?

— «Лимон» «зелени».

— Миллион баксов?

— Да.

На лице Чала отразилось недоверие.

— Ты что? — спросил Луи.

— Ничего. Слушай, Луи, может, это не тот Федоров?

— Нет тот. Я узнавал. Миллион баксов под обычный процент у меня просят не каждый день.

— Зачем ему эта ссуда?

— В заявке написано — он хочет открыть в Москве частное охранное агентство.

— Частное охранное агентство… Ну да. Что ему еще открывать.

— Мне лично сейчас официальная охранная фирма может очень даже пригодиться.

— Ты решил дать ему ссуду?

— Да. Я склоняюсь к тому, чтобы дать ему этот «лимон». Как я понимаю, он тебе не понравился?

— Почему, нормальный парень. Правда, Шлепа мне сказал, он затыренный.

— В смысле?

— В смысле вроде раньше он был киллером, а потом на нем что-то повисло. Он сменил ксивы и вроде даже сделал пластическую операцию.

— Не знаю. Рудик звонил в паспортный стол, там сказали — его документы чисты.

— Они чисты только в паспортном столе.

— Чал, тебя это волнует?

— Меня — нет.

— Мои документы, между прочим, тоже чисты только в паспортном столе.

— Но о человеке надо что-то знать.

— Кое-что я про него знаю. В Штатах он известен. Его интересы в Нью-Йорке защищает солидная адвокатская контора «Ларри Голдсмит и K°». Чисхолм, мой агент в Нью-Йорке, связался с Голдсмитом. Тот подтвердил, что да, если нужно, он даст гарантии под ссуду Федорову Алексею Ивановичу. Да и здесь, в Москве, у него серьезный адвокат.

— Кто?

— Прохоров. Он мне уже звонил.

— И что?

— Особенного ничего, это был первый разговор. Но Прохоров подтвердил, что он адвокат Федорова и в дальнейшем будет защищать интересы агентства — если оно откроется.

Подумав, Чал сказал:

— А что, может, ты прав. Насчет того, что нам нужно официальное охранное агентство.

Глава 25

К Бутырскому рынку Седов подъехал в десять утра. Дежуривший на стоянке Гвоздь сказал ему, что Заня у себя.

Когда Седов вошел, Заня сидел за столом и, как всегда, разговаривал по сотовому телефону. Увидев Седова, сказал в трубку: «Все, чао». Кивнул:

— Ба, ба, ба… Тыщу лет, тыщу зим. Где пропадал?

— Были дела. Моя ксива еще у тебя?

— У меня. Что стоишь, садись.

Достал из ящика паспорт. Посмотрел на Седова:

— Бабки?

— Здесь. — Седов положил на стол пачку в банковской оклейке. — Сорок косых. Считай. — Подождав, пока Заня пересчитает деньги, сказал: — Я задержался, извини.

— Ничего.

— Без счетчика?

— Если б я включал счетчик, я б заранее тебя предупредил. — Заня смахнул пачку в ящик. — Все в порядке.

— Я могу забирать ксиву?

— Можешь. — Усмехнувшись, спросил: — Слышал, у тебя были трудности?

— Были. У кого их не бывает?

— Это ты верно заметил.

— Ладно, Заня. Я отваливаю.

Заня изучил его взглядом:

— Я правильно понял, ты у меня не остаешься?

— Заня, извини — нет.

— Нашел другую работу?

— Почти.

— Почти в каком смысле?

— Открываю свое дело.

Заня поднял брови:

— Даже так? И что за дело?