Бешеный мир

Ехать и правда было недалеко. Но путь к нужному зданию оказался столь извилист, что мы и впрямь не отыскали бы его без шпаргалки. Также, как обратный путь, поскольку запомнить его с первого раза являлось нереально. Как, наверное, и со второго, и даже с третьего. Местами дорога проходила через гигантские заводские корпуса — те, в которых сегодня ничего не производилось, и которые было проще проехать насквозь, чем объезжать вокруг. Я подумал мимоходом, что когда на складах «ЗиД» закончится сырье, ковровчане (или их потомки, если быть точным) разберут все это бесполезное оборудование на металлолом, чем продлят жизнь своего города еще как минимум на полвека…

…Хотя сколько их останется к тому моменту, этих ковровчан? Да и останутся ли они вообще? Полвека! Малюсенький шажок для истории человечества. И — совершенно нереальный шаг в будущее для тех людей, которые родились в последние два-три десятилетия. И которые, зная, что с высокой вероятностью не доживут до старости, не хотели рожать своих детей и обрекать их на совсем уж короткое и безрадостное существование.

Полная безнадега… Скорее всего, в конце концов она, а не Зов, убьет на планете остатки чисторуких.

Впрочем, я и Панкрат были пока еще живы. И готовились продолжать радоваться жизни, какой бы кукиш ни сложила она для нас у себя в кармане.

Сомнительно, что Второй лабораторный корпус служил резиденцией наркобарона. Исходя из названия этой трехэтажной кирпичной постройки, я бы предположил, что в ней находится фабрика по производству дури. Вот и серьезная охрана на входе, кажется, подтверждала мою догадку. Эти головорезы не нацелили на нас автоматы, когда мы подкатили к крыльцу, но по их настороженным взглядам становилось понятно, что нам лучше не делать резких движений. И даже если мне или напарнику внезапно приспичит чихнуть или почесаться, будет разумнее от этого воздержаться.

До сего дня я не был в Коврове и никогда не встречался с Цельсием. Но вышедший на крыльцо головорез, чьи собратья тут же почтительно перед ним расступились, был явно не большим боссом. По словам Ходока, Цельсий являлся моим ровесником, а этот представительный крепыш выглядел моложе. Хотя, конечно, глупо было надеяться, что к нам соизволит выйти сам наркобарон, даром что мы приперли ему аж пятьдесят кило героина. Ну да не желает общаться лично, и черт с ним. Мы — ребята не обидчивые. И нам без разницы, с кем договариваться — с Цельсием или его шестерками, — лишь бы результат переговоров нас устроил.

— Выйдите из машины! — приказал нам крепыш, красноречиво положив руку на автомат, висящий у него на плече. — Оба!

Мы повиновались. Карабин Ананаса, его тесак и мой пояс с револьверами остались в салоне. При таком неравенстве сил оружие нам все равно не поможет. Вдобавок я заметил на крыше здания гранатометчика. Он засел там на случай, если разразится перестрелка, и нам повезет вскочить в машину и ударить по газам. Конечно, это было маловероятно. Но увернуться от выстрела РПГ на нешироком, загроможденном пространстве было бы еще невероятнее. И тем не менее хозяева решили подстраховаться, что, в общем-то, считалось у этой недоверчивой публики в порядке вещей.

— Покажите товар! — выдвинул очередное требование крепыш.

Я был готов к такому вопросу. И, вынув из бардачка джипа заранее отложенный пакетик с наркотой, отдал его подскочившему к нам, одному из охранников. Тот взбежал на крыльцо и потянул его боссу. Тот придирчиво осмотрел образец, но по его непроницаемому лицу нельзя было прочесть, какие выводы он из этого сделал. Проще было сказать, чего он не сделал: не вскрыл упаковку и не стал пробовать товар на язык, как Ананас, а передал пакетик другому подручному со словами:

— Отнеси Захарычу, скажи, пусть проведет анализ и как можно скорее. Как можно скорее, ты понял?

Посыльный кивнул и торопливо скрылся в дверях. Нашего разрешения на экспертизу никто не спрашивал, но мы не стали возражать, приняв это как должное. Хозяева вели себя не слишком любезно, но абсолютно разумно. И я бы на их месте усомнился в качестве продукта, который мне привезли двое неизвестных бродяг, пусть и не похожих на откровенных проходимцев.

Отправив посыльного, крепыш спустился с крыльца и, остановившись напротив нас, сказал:

— Я — Горлохват. Возможно, вы обо мне кое-что слышали, возможно, нет. Как бы то ни было, вы должны усвоить главное правило: на ближайшие пару часов ваши жизни переходят целиком в мое распоряжение. Возражения есть?

У Панкрата они точно имелись. Но он счел благоразумным держать их при себе, доверив вести разговор мне. Я в ответ на вопрос Горлохвата лишь пожал плечами и помотал головой: дескать, зачем напоминать об очевидных вещах — мы отлично знали, к кому напрашиваемся в гости.