Бешеный волк (сборник)

– Галина Владимировна… Сейчас я буду говорить не о мусоре, который, на самом деле, иногда стоит вынести из избы, даже если на улице очень много народу… Если наводишь чистоту, то бывает так, что это просто необходимо сделать, для того, чтобы разобраться в своем собственном мусоре… Но, вот стоит ли всем и каждому совать под нос свое грязное белье.

Теперь, когда у нас на руках ваше заявление, мы, безусловно, просто обязаны что-то предпринять.

Помочь вам.

Именно, помочь… – Марков говорил медленно, часто делая паузы, – Но подумайте сами, помощь ли вам нужна?.. И вообще, может ли в данном случае, помочь коллектив… совершенно посторонних вам людей. Вы хотите, чтобы мы разобрались в том, в чем вы не можете разобраться с самым близким вам человеком…

Галина Хаесова слушала опустив голову. И вдруг ее плечи начали вздрагивать.

– Что вы! Галина Владимировна, что вы… – Марков в два шага пересек зал и склонился над женщиной. Но та лишь махнула рукой и тут же закрыла лицо ладонями.

– Галина Владимировна!.. Не надо… Успокойтесь… Дайте воды, товарищи… кто-нибудь. Перерыв, товарищи…

– Товарищи, перерыв! – выкрикнул Меньшиков наливая воды в граненый стакан. Такого оборота дела он не ожидал, и теперь не знал, что делать.

Смирнов также склонился над женщиной:

– Не плачь, голубка… Все образуется. Хочешь, вот сейчас пойдем к моей старухе, она нам щец выставит, да и на рюмочку разговеется… А там, поглядим…

«Нервишки у тебе, дорогая, ни к черту, – усмехнулась Целековская, – С такими, не мужей по судам таскать, а…» – что нужно делать с такими нервами, Целековская не успела додумать. Ее взгляд упал на Сергеева: «Кобелек…»

«Это, конечно, чуждо нашему мировоззрению, но плачущая женщина – это прекрасно… Роден…» – Сергеев достал из пачки сигарету, и, считая, что со слезами справятся без него, направился к выходу.

«Размазня. Совершенно не подготовлена к такому заседанию…» – Медведева вынесла приговор. О том, как нужно готовиться к такому заседанию, она не задумывалась, но если бы ее спросили об этом, ответила бы: «Собрать волю в кулак!» – едва ли отдавая отчет в том, что кулак и воля, в принципе, имеют между собой очень мало общего.

Манушкевич взял стакан с водой, забытый засуетившимся Меньшиковым, и протянул его Хаесовой:

– Выпейте воды. Это должно помочь… И идите домой. Давайте я вас провожу…

Галина Хаесова подняла глаза, встала, тыльной стороной ладони смахнула слезу, появившуюся на лице, и молча вышла из зала.

Лишь у самых дверей, она на мгновение оглянулась…