Бесёнок по имени Ларни

Вдруг со стороны костра раздался короткий девичий вскрик. Собаки оторвались от своей трапезы и повернули острые морды в сторону, где расположились на ночлег люди. Если бы в этом крике был страх, тревога или призыв на помощь, они бы уже летели на выручку, готовые к новой драке. Но в нём была боль и… торжество! Собаки втянули в себя воздух, и букет всевозможных запахов рассказал им всё, что происходило у людей, отданных под их временную опеку.

Монсеньор и Мадемуазель переглянулись и, не найдя в действиях своих подопечных ничего для них опасного, вернулись к еде.

Глава 81. Прощайте не навсегда

– Что ж, дети мои, здесь я вас оставлю!

Инци остановился перед коваными воротами, достойными стоять при въезде в большой город. Тем не менее, они стояли при входе в поселение, только обещавшее стать городом, и возникшее на месте старого разбойничьего лагеря Золаса. Тем не менее, его жители гордо именовали это место Золас-градом.

– Может, всё-таки зайдёшь вместе с нами? – спросил Руфус с робкой надеждой.

– Нет, нет! Я и так уже задержался дольше чем хотел, но не жалею об этом. Однако мне пора – Торговый город отчаянно нуждается в помощи. То, что там происходит, чревато большими бедами, как всегда случается, когда людская алчность переходит допустимые границы. Впрочем, дело там не только в алчности… Но я вас задерживаю, друзья мои! Идите, а я продолжу свой путь. Больше не хочу терять ни минуты!

– Инци, спасибо тебе! – сказала Мара. – Спасибо за всё. И за то, что спас меня, и за то, что был всё это время с нами. Дни, проведённые вместе, были самыми лучшими, что случались в нашей жизни!

– Бог вас благослови, дети мои! Когда я общаюсь с чистыми душами, то отдыхаю лучше, чем, если бы предавался неге в самых роскошных покоях!

– Инци! – сделал последнюю попытку Руфус. – Неужели здесь никто не нуждается в твоём слове? Ведь это место не хуже других…

– Правильно, Руфус, не хуже, – ответил Инци. – Поэтому я думаю, здесь ты и сам справишься. Я же должен быть там, где хуже всего. Именно там я больше всего нужен, там мне и быть. Прощайте!.. Но не навсегда!

С этими словами Инци повернулся к ним спиной и пошёл обратно по дороге, которая привела их сюда. Мара и Руфус стояли и смотрели ему вслед до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, но и тогда они ещё долго не двигались с места и всё смотрели на пустую дорогу. Наконец, Руфус тяжело вздохнул и повернулся к своей подруге.

– Ты хоть знаешь, где искать свою маму? – спросил он.

– Нет, но мне кажется, я её узнаю, когда увижу.

– Нда. Сколько ты говоришь, тебе было лет, когда вы расстались?

– Четыре.

– Отлично. Тогда, прежде чем начать поиски, нам надо позаботиться о еде и ночлеге.

– Ну, за этим дело не станет! – весело сказала Мара. – На вот, посмотри.

И она дала ему небольшой мешочек, туго набитый чем-то тяжёлым. Руфус развязал тесёмки и высыпал на ладонь несколько желтых, блестящих кругляшей со странными картинками на обеих сторонах.

– Что это? – спросил он, недоверчиво рассматривая один из этих дисков, на одной стороне которого было изображение бородатого мужика в странной шляпе, а на другой рельефная цифра десять в окружении веток и листьев, какого-то растения.

– Что это такое? – снова спросил Руфус, потому что Мара не ответила, слегка потрясённая его незнанием.

– Как, что? Деньги! – наконец очнулась она. – Ты, что, никогда их не видел?

– Нет, не видел, – честно признался Руфус. – Только в книгах читал. А откуда они у тебя?

– У Порфирия стащила! У него таких несколько сундуков, я взяла совсем немного.

– М-м, грех воровства! Плохо, плохо! Но всё же можно отмолить и искупить. А как ими пользоваться-то, хоть знаешь?

– Не-а!

– Ясно, значит, будем учиться.

Жильё они нашли довольно быстро. Совсем недалеко от ворот расположился постоялый двор, устроенный специально для заезжих торговцев. Постояльцев сейчас там было мало, настоящий сезон открывался только осенью, поэтому для Мары и Руфуса комната нашлась сразу же.

Они представились братом и сестрой, идущими на заработки в Торговый город. Хозяин постоялого двора кивнул и… не поверил, но всё же выделил им комнату. Руфус, который был против этой лжи, (настояла Мара), ещё не знал хорошо это или плохо, что вышло всё так гладко при полном недоверии. Он вообще не привык, чтобы ему не верили.

Первый день прошёл так – они слонялись по лагерю, действительно разросшемуся до состояния средних размеров города, и Мара вглядывалась в лица всех женщин, которые по возрасту годились ей в матери. К концу дня у обоих зарябило в глазах, и, конечно же, они не нашли ту, которую искали.

На следующий день повторилось то же самое с той разницей, что они принялись за прочёсывание всех лавок, лавочек и магазинчиков с недорогими товарами, которых здесь было великое множество. Этот лагерь-городок жил торговлей и нехитрыми ремёслами. Впрочем, за деревянными стенами виднелись обработанные поля, но их было не так много из-за дефицита пригодных для земледелия земель.