Бескомпромиссная Хонор

Индиана Грэхем перестал вытягивать шею и вертеть головой, словно вращающаяся сенсорная система, когда кабина аккуратно заскользила к посадочной площадке на сто двенадцатом этаже и зависла там на антиграве. Люк правого борта открылся, и он начал спрашивать искусственный интеллект машины, уверен ли он, что они достигли нужного места назначения, но вовремя остановился. Такси дважды проверило адрес, когда услышало его инопланетный акцент. Он не осознавал, насколько сильным был этот акцент, пока не добрался до самой Мантикоры. На борту "Тристрама" никто не был настолько груб, чтобы высказаться по этому поводу, а у него на уме было совсем другое. Однако со времени полета шаттла с орбиты в город Лэндинг он стал обращать на него гораздо более пристальное внимание.

Не потому, что кто-то намеренно заметил это или указал пальцем на парня, который говорил смешно, но Мантикорские ИИ были явно запрограммированы распознавать акценты и диалекты, которые не были родными для Мантикоры. Не потому, что они не могли понять иностранцев, а потому, что иностранцы были иностранцами, и программа ИИ дважды проверяла, с какими вещами у иностранцев могут возникнуть проблемы, например, с адресами в незнакомом городе.

- Спасибо, - сказал он вместо этого. Такси было машиной, но благодарить своего “водителя” было его второй натурой, так как дома было очень мало ИИ. И это ничему не вредило, чтобы остаться практичным.

- Не за что, сэр, - ответил таксист. - Пожалуйста, помните о такси Серкл-Сити, если у вас есть дополнительные транспортные потребности. И, от имени Серкл-Сити, приятного вам дня.

Инди усмехнулся и осторожно ступил через полсантиметра шириной, и четыреста с лишним метров глубиной, пустого воздушного пространства на посадочную площадку башни Утренней Зари. Он покинул посадочную площадку, когда аэрокар вернулся в тщательно контролируемое воздушное пространство города Лэндинг. Он пришел на несколько минут раньше, поэтому вместо того, чтобы искать лифты, он подошел к перилам посадочной площадки и оперся на них обеими руками, наклонившись вперед и глядя на самый большой, самый великолепный город, который он когда-либо видел.

Вот какими могли бы быть Херувимы, подумал он, упиваясь видом на гигантские пастельные башни.

Они поднимались подобно керамобетонным горам из зеленых поясов и парков, велосипедных и пешеходных дорожек и широких проспектов, где наземное движение неуклонно двигалось вокруг ног гигантов. Все население столицы системы Серафим могло бы разместиться в одной из них, в двух, если бы хотели избежать тесноты,-подумал он. Кристаллопласт блестел и переливался в лучах позднего утреннего солнца, некоторые из башен имели изящную кожу, которая медленно меняла цвет или изображала произведения искусства или пейзажи из других частей двойной системы Мантикоры. Залив Джейсона представлял собой бесконечное полированное пространство из голубого мрамора, окруженное белыми вихрями, когда он уходил на юг, и воздух казался кристально чистым, когда он глубоко втягивал его в легкие. Это была столица того, что, возможно, было самой богатой звездной нацией на душу населения в истории человечества. Конечно, посрамит все, что угодно, начиная с такой бедной звездной системы, как Серафим! Но дело было не только в этом.

- Вот почему Серафим так бедна, - мрачно подумал он, наслаждаясь открывшимся видом. Маккриди и О'Салливан были местными, и таким подонкам не нужны были посторонние, чтобы научить их быть подонками. Но именно Крестор и Мендоса дали им шанс, и именно УПБ и Солли стояли позади них с дубинками в руках. И без Файрбрэнда...

Он резко оборвал эту мысль...снова. Его чувства к агенту-провокатору, казалось, стали еще более двусмысленными с тех пор, как они достигли Мантикоры. Даже до того, как он увидел посадку, было ... трудно переварить открытие, что его родная звездная система обязана своей восстановленной свободой циничной уловке, которая обеспечила движение за независимость Серафим таким количеством оружия, такой экономической поддержкой, исключительно для того, чтобы очернить Мантикору, когда их восстание неизбежно будет подавлено.

Если бы Завала не появился, мы бы тоже были раздавлены. Его глаза потемнели. Мы все уже были бы мертвы...если бы нам повезло. Я, Кензи, папа, Танават, все мы. Бог свидетель, у нас и так убито достаточно людей. Его глаза потемнели еще больше, когда он вспомнил Нин Саовалук, вспомнил, как она умерла и все остальные, кто умер вместе с ней. Я знаю, это. И я знаю, что он был там только из-за Адмирала Хенке и Адмирала Калбертсона. Хенке не нужно было решать, что Мантикора собирается спасти людей, которые думали, что они были теми, с кем они говорили все это время. И Калбертсону, черт побери, не нужно было посылать корабли на поиски мест, где это могло произойти! Сколько звездных наций сделали бы это? Отвели бы военно-морские силы на что-то подобное, отправился бы на поиски чьей-то чужой битвы, когда уже сражались с Солнечной Лигой за свое собственное выживание?