Бесконечная история

Бастиана, Атрейо и Ксайду проводили в кельи для гостей, где каждого ожидала скромная трапеза. Их ложем стали простые деревянные лавки, на которых лежали грубошерстные одеяла. Бастиана и Атрейо, конечно, это ничуть не смутило, но Ксайда хотела бы наколдовать себе более приятное ложе для сна. Однако ей пришлось убедиться, что её волшебные чары в этом монастыре не действуют.

На другую ночь в условленный час все Монахи Познания и трое Глубоко Мыслящих снова собрались в Большом Зале под куполом. Бастиан опять сел на трон, Ксайда и Атрейо встали по сторонам.

На этот раз Ушту, Мать Предчувствия, удивленно глядя на Бастиана своими совиными глазами, произнесла:

— Мы размышляли о твоем учении, Великий Всезнай. Но у нас возник новый вопрос. Если Фантазия — это Бесконечная история, как ты говоришь, то где же записана эта история?

Бастиан опять немного помолчал, а потом ответил:

— В книге с шелковым переплетом медно-красного цвета.

— Дай нам время, чтобы понять твои слова, — сказала Ушту. — Встретимся снова здесь завтра ночью в тот же час.

Дальше всё происходило так же, как и в прошлый раз. На третью ночь, когда все вновь собрались в учебном зале, слово взял Йизипу, Сын Разума:

— Мы и на этот раз долго думали над твоим учением, Великий Всезнай. И опять мы в растерянности стоим перед новым вопросом. Если наш мир, Фантазия, это Бесконечная история и если эта история записана в книге с переплетом медно-красного цвета, то где же находится эта книга?

После короткого молчания Бастиан ответил:

— На чердаке школы.

— Великий Всезнай, — возразил ему Йизипу, Лисоголовый, — мы не сомневаемся в истинности того, что ты нам поведал. И всё же просим тебя позволить нам увидеть эту Истину. Ты это можешь?

Бастиан подумал и сказал:

— Пожалуй, могу.

Атрейо с изумлением взглянул на Бастиана. В разноцветных глазах Ксайды тоже возник вопрос.

— Давайте встретимся завтра ночью в тот же час, — продолжал Бастиан, — но не здесь, а снаружи, на крышах Звёздного Монастыря Гигама. Вы должны будете внимательно, не сводя глаз, смотреть на небо.

На следующую ночь — она была такой же звёздной, как и три предыдущих, — все члены братства, включая троих Глубоко Мыслящих, стояли в условленный час на крышах монастыря и, запрокинув голову, смотрели в ночное небо. Атрейо и Ксайда, не знавшие, что затевает Бастиан, тоже были здесь.

Бастиан взобрался на самую верхушку большого купола. Стоя наверху, он огляделся вокруг — и в этот миг впервые увидел далеко-далеко на горизонте сказочно мерцающую в лунном свете Башню Слоновой Кости.

Он вынул из кармана камень Аль Цахир — тот мягко светился. Бастиан вызвал в памяти слова надписи на дверях библиотеки в Амарганте:

«…Но коль имя он моё произнесет во второй раз задом наперёд, вмиг утрачу я сто лет свеченья».

Затем высоко поднял камень и крикнул:

— Рихац Ла!

Сразу сверкнула вспышка, такая яркая, что звёздное небо поблекло, а темное космическое пространство за ним озарилось светом. И этим пространством был школьный чердак с почерневшими от старости толстыми балками. Потом всё исчезло. Свечение на сто лет излучилось в одно мгновение. Аль Цахир исчез без следа. Всем, и самому Бастиану, пришлось подождать, пока глаза снова привыкнут к слабому свету месяца и звезд.

Потрясенные видением, все в молчании собрались в большом учебном зале. Последним пришел Бастиан. Монахи Познания и трое Глубоко Мыслящих поднялись со своих мест и поклонились ему до земли.

— Нет слов, — сказал Ширкри, — которыми я мог бы отблагодарить тебя за озарение, Великий Всезнай. Ибо я увидел на этом таинственном чердаке существо одного со мной вида: орла.

— Ты заблуждаешься, Ширкри, — мягко улыбаясь, возразила ему Ушту, Мать Предчувствия, с совиным лицом, — я видела ясно, что это была сова.

— Вы оба заблуждаетесь, — вмешался в разговор Йизипу, сверкая глазами, — существо это сродни мне. Это была лиса.

Ширкри заклинающе поднял вверх руки.

— Ну, вот мы и снова там, где были, — сказал он. — Только ты один можешь ответить нам и на этот вопрос, Великий Всезнай. Кто из нас троих прав?

Бастиан холодно усмехнулся:

— Все трое.

— Дай нам время, чтобы понять твой ответ, — попросила Ушту.

— Хорошо, — ответил Бастиан. — Столько времени, сколько пожелаете. Потому что теперь мы вас покидаем.

На лицах Монахов Познания и троих Глубоко Мыслящих отразилось разочарование, но Бастиан равнодушно отклонил их настойчивые просьбы остаться у них надолго, а лучше всего навсегда.

И тогда Бастиана вместе с двумя учениками проводили до ворот, а летучие посланцы перенесли их обратно в палаточный город.

В ту ночь в Звёздном Монастыре Гигаме произошла первая серьезная и принципиальная размолвка между тремя Глубоко Мыслящими, которая много лет спустя привела к тому, что братство распалось, и Ушту, Мать Предчувствия, Ширкри, Отец Видения, и Йизипу, Сын Разума, основали каждый свой собственный монастырь. Но это другая история, и должна быть рассказана в другой раз.