Бесконечная любовь

— Что ж… если там ему лучше… хотя, милая, лично я никогда не могла понять, почему все считают, что в деревне тихо. Птицы на рассвете орут, собаки всю ночь лают! А главное — этот ужасный павлин, которого зачем-то держит Мейнуаринг! Когда я впервые услышала его крик, то едва в обморок не упала. Ума не приложу, как в таких условиях можно отдыхать.

Вивьен спрятала улыбку.

— Милая Китти, почему же не говорите, зачем меня позвали?

Леди Мейнуаринг вздохнула.

— Ах, Вив, я совершила ужасную ошибку. Даже не знаю, что сказал бы твой отец. — Она на миг задумалась. — Впрочем, Марчестер скорее всего посоветовал бы не тревожиться понапрасну; он всегда реагировал на мои глупые поступки таким образом. Да и сам бы ни за что не стал переживать, потому что никогда не дорожил собственностью.

Странно было слышать такое о человеке, владевшем семью домами, десятком экипажей, несколькими конюшнями и бесчисленным количеством картин, статуй и ценных безделушек. И все же Вивьен поняла, что имела в виду старшая подруга. Герцог никогда не переоценивал материальную сторону жизни и не дорожил вещами ради самих вещей.

— Не понимаю, Китти. О чем вы?

— О той броши, которую подарил мне твой отец. Помнишь? Бриллиантовое сердечко в кольце изумрудов.

Вивьен кивнула. В детстве она любила копаться в шкатулке леди Китти и отлично помнила драгоценное украшение. Брошь действительно выглядела необыкновенно: большой бриллиант в форме сердца сиял, как способны сиять только бриллианты, а мелкие изумруды вокруг мерцали мягким волшебным светом.

— Он, конечно, делал и другие подарки. Такая щедрость! Я все бережно храню. Но та брошь была особенно дорога: он преподнес ее и сказал, что я — его сердце.

Китти мечтательно улыбнулась.

— Случилось что-то плохое? — Вивьен попыталась добраться до сути. — Потерялась? Или… о, только не это! Украли?

— Украли? Нет, девочка. Хотя, с другой стороны, можно сказать и так, потому что я не сомневалась, что выиграю. Ума не приложу, как сэру Руфусу удалось забрать все три взятки. Чистый абсурд!

Вивьен взяла приятельницу за руку.

— Дражайшая мадам, уж не хотите ли сказать, что утратили брошь в результате карточной игры?

— Увы, так и есть. Ни за что бы с ней не рассталась, но была настолько уверена в выигрыше, что риск казался ничтожным. Деньги кончились, а сэр Руфус заявил, что знать ничего не хочет. Можешь представить? Грубиян! Не случайно ходят слухи, что его дед был торговцем.

— Неужели нельзя выкупить брошку?

— Пыталась! — В глазах Китти вспыхнуло негодование. — Случилось так, что сразу после игры я подхватила ангину, две недели пролежала и совсем забыла о проигрыше. А как только почувствовала себя лучше, захотела надеть любимое украшение. Открыла шкатулку и сразу все вспомнила. Написала сэру Руфусу письмо. Муж только что выдал месячное содержание, так что денег было достаточно. Негодяй знал о моем желании вернуть брошь — я сказала об этом сразу после проигрыша, и он ответил, что с удовольствием возьмет деньги. Но когда я попыталась заплатить, он написал, что уже слишком поздно! Проигрыш есть проигрыш! — Глаза леди Мейнуаринг наполнились слезами, а рот некрасиво искривился. — Отвратительный тип! Знаю, что он поступил так мне назло, потому что однажды уже говорил, что я ненадежная. Ненадежная! Всегда исправно оплачиваю карточные долги; ты это знаешь. Иногда, правда, на некоторое время забываю или задерживаю, потому что приходится продать что-нибудь из столового серебра, но потом обязательно расплачиваюсь. Никогда не подвожу.

— Конечно, нет. — Пытаясь успокоить, Вивьен похлопала ее по руке. — Сэр Руфус поступил крайне неразумно. Судя по всему, надеетесь, что мне удастся каким-то образом его переубедить?

— Попробуешь? — Китти просияла и изо всех сил сжала ладонь верной подруги. — Очень не хотелось просить, но другого выхода нет. Уэсли я ничего не сказала, потому что карты он не одобряет. А потом подумала о тебе. Ты так хорошо со всем справляешься!

— Сделаю все, что смогу. Сейчас же напишу сэру Руфусу. Близко я с ним не знакома, но пару раз видела на папиных вечеринках.

— Ну вот, я знала, что ты обязательно придешь на помощь. — Китти ласково потрепала Вивьен по щеке. — Моя дорогая девочка. — Она с видимым удовольствием отбросила неприятные мысли. — Давай поговорим о чем-нибудь более интересном. Чем ты занимаешься? Как проходит сезон? Выглядишь чудесно. Ты всегда красива, а сегодня светишься как-то по-особому. — Леди Мейнуаринг замолчала и проницательно прищурилась. — Не иначе как дело в мужчине.

Пораженная Вивьен рассмеялась:

— Нет-нет, что вы! Точнее, мужчина действительно присутствует, но ни о чем серьезном нет и речи.

— Но почему? Кто он? Неужели недостойная партия?

— Более чем достойная. Но я довольна своей жизнью и менять ничего не собираюсь. Вы же знаете мое отношение к браку.

— Да, ярмо порой действительно невыносимо, — согласилась леди Китти. — Но, милочка, ты же можешь получить любого! Тебе не надо думать ни о богатстве, ни о знатности — ни о чем, кроме собственного сердца.

— И все же… рисковать я не готова.