Бесконечная жизнь майора Кафкина

– Я же говорю, что они такие же, как мы, только с хвостами. Кстати, мэтр, извините за нескромный вопрос: что с новым поступлением? Когда появятся другие товарищи? Эти-то скоро могут того-с…

– Изыскиваем. Но это – не так просто. Гринпис не дремлет, все везде контролируется, черт их дери!

Спустя три месяца первая стадия эксперимента завершилась. Товарищ номер 1 совершенно измельчал и обратился в рыбообразного зародыша. Как человеческий приплод двух-трех недель от роду! На последних стадиях эксперимента Титов с Пуховым вынуждены были поместить его в специальную ванну с биологическим раствором, где бывший шимпанзе и испустил дух. Несколько дней исследователи ожидали, что он оживет и станет вновь развиваться, однако из ванной не доносилось ни звука, ни движения. Вода в ней темнела и густела.

– Ладно, будем ждать, – сказал Титов.

Их внимание было теперь приковано к товарищу номер 2. А этот герой науки вовсе не торопился молодеть. Впрочем, стареть он тоже не спешил – знай себе наворачивал икру морских ежей. «А может, этими тремя кубиками удалось совсем остановить процесс старения? – думал Пухов. – А что? Все может быть!»

– «Вглядись-ка пристальней, – с выражением читал старик сенековские „Письма к Луцилию“, – ведь наибольшую часть жизни тратим мы на дурные дела, немалую – на безделье, и всю жизнь не на те дела, что нужно». Понимаешь, козлище волосатое? Сколько времени я угробил на яхты и девок, вместо того чтобы заняться эликсиром. А теперь – девяносто шесть, и черт его знает, сколько осталось?

Пухов нервничал. В октябре ему должно было исполниться девяносто семь. Девяносто семь, а эликсир еще не создан! И ведь с каждым днем растет риск помереть.

– «Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом?» А, козлище? Как сказано точно! «В том-то и беда наша, что смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами, ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежат смерти. Поступай же так, мой Луцилий, как ты мне пишешь: не упускай ни часу. Удержишь в руках сегодняшний день, меньше будешь зависеть от завтрашнего. Не то, пока будешь откладывать, вся жизнь и промчится. Все у нас, Луцилий, чужое, одно лишь время наше».

Пухов откладывал книгу, пропускал по пищеводу несколько капель целительной «Бехеровки» и продолжал:

– Вот так-то, товарищ номер 2! Время – наше! Терять мы его с тобой не будем, брат. Подождем еще месячишко, другой, и – с Богом! Кто не рискует, тот не молодеет! Я люблю-ю-ю тебя, жи-и-изнь…

Идиллия оборвалась внезапно. Когда однажды утром Пухов спустился в мавзолей, то обнаружил товарища номер 2 мертвым. Самым поразительным было, что шимпанзе исхитрился повеситься на собственном хвосте, завязав его узлом на решетке клетки. Миллиардера это событие повергло в транс. А вот Титов встретил самоубийство обезьяны со стоическим хладнокровием.

– Редкий случай, – прокомментировал он это по скайпу. – Обычно в природе такое бывает у китов, дельфинов. Они тоже умные. Кстати, что характерно – жители океана. А наш товарищ в какой-то степени приближался к ним. Я имею в виду и генный состав эликсира, и его последние гастрономические привязанности.

– И что теперь? – подавленно спросил Пухов. – Вместо вечной жизни этот козлище предпочел самоубийство. Объяснитесь, господин хороший! Какой прок от вашего эликсира, если он толкает на этакое?

– Дело не в эликсире, – успокоительно проговорил Титов. – Один случай еще ничего не доказывает. Мало ли причин для стресса? Посудите сами: жили бы вы, например, у шейха в зоопарке…

– Но-но!

– Простите, это я так, фигурально… Жил бы кто-то в комфортных условиях, общался, резвился, питался обычной своей пищей, бананами… И вдруг бац! Перевозят его ни с того ни с сего в подземелье, где не с кем и поговорить-то. Что-то вкалывают, а потом – на, ешь морепродукты! Не всякий выдержит, уважаемый Юрий Ильич. Вот и сломалась психика. А что вы думали? Я же говорю, что они почти такие же, как мы! Только с хвостом.

Титов помолчал, и добавил:

– Срочно нужны новые товарищи. Мы на правильном пути!

Глава 7 Будь ты проклят!

Ксения руководила Фондом уже почти полгода. За это время она полностью освоилась в новой должности и вошла во вкус исследовательской работы. Особенно ее интересовали тихоходки, и, невзирая на неприязнь к мелкорослому Титову, она большую часть рабочего времени проводила в его отделе. Там она, в основном, просто смотрела за действиями других при проведении опытов да помогала лаборантам готовить оборудование.