Бесконечная жизнь майора Кафкина

Моисей Ремиильченко сошел с ума! Он, не сообщая пока об этом коллегам, вообразил себя одновременно гипероном, фермионом и бозоном Хиггса. Поскольку принцип Паули запрещал паре одинаковых фермионов находиться в одном и том же квантовом состоянии, Ремиильченко считал необходимым высвободиться от всех физических условностей нынешней Вселенной и выйти за ее границы. Сделать это можно было, улетев с помощью черной дыры по У-туннелю в другую Вселенную, с иными законами. Он знал, что нынешнее руководство CERN не поддержит его начинание, поэтому нуждался в поддержке извне. Поддержка пришла от Сатановского.

Теперь наступал решающий момент: как только все воинство Пертиньо окажется возле холма Меггидо, надо запустить программу «Преисподняя» и открыть У-туннель. Конечно, автоматика будет блокировать запуск программы без санкции руководства CERN и Совета Безопасности ООН. Тогда нужно привести в действие ботов-разрушителей. А если и они не смогут преодолеть ряды программ-защитниц, в действие вступит грубая сила роботов и красная кнопка!

Начнут образовываться страпельки, в которые затянет вообще всю Вселенную. А страпельки взаимодействуют с У-туннелем. Так что она автоматически помчится в «Преисподнюю». Вот тогда и наступит полная свобода. Да здравствуют темная материя и энергия! Все решится в Израиле под холмом Меггидо, где и разразится предсказанный Армагеддон!

Сатановский не подозревал, что имеет дело с маньяком, готовым утащить с собой в Неизвестность всех. Он полагал, что Ремиильченко всего лишь желает вернуться в живое человеческое тело за плотскими радостями.

– Все решится в парке Кармель, – повторил Сатановский, обращаясь к Моргенштерну. – Мы заманим врагов в грандиознейшую ловушку и навсегда избавимся от них. – А потом устроим всемировой референдум, продавим решение о свободе выбора жизни или смерти, и вернемся назад, в нормальные тела! Пиво, сосиски, Английский парк. Кто захочет, может сразу помирать. Что, ваши роботы, прибыли на место?

– Так точно, профессор. Они, благодаря самостоятельно проведенному усовершенствованию конструкций, стали еще умнее и даже научились хитрить! Я сам не ожидал такого эффекта. Тандемность не только сделала их более устойчивыми. И Адольф, и Педро просто на порядок теперь превосходят новейших роботов. Произошел качественный эволюционный скачок. Они вошли в доверие к автоматам управления CERN и получили доступ к кнопкам. Я бы сказал, что у них даже появились зачатки чувств и интуиции! Нечто, что сближает их с нами, людьми.

– Замечательно. Пусть враги думают, что они побеждают. У нас в запасе ход конем по голове!

Под землей было тихо, лишь чуть слышно гудели под напором высокого напряжения многочисленные шкафы управления и распределительные щиты. Адольф с Педро двигались по пустым коридорам в поиске главной панели. Адольф четко уяснил задачу, которую протранслировала ему Моргенштерн: добраться до красной кнопки и ждать сигнала. Что за красная кнопка, что за сигнал, Адольф не знал, но интуитивно догадывался, что в его щупалах находится будущее. Они легко прошли роботов внешней охраны коллайдера, сообщив им пароль, полученный благодаря Моисею Ремиильченко. Внезапно загремел сигнал тревоги, замигала аварийная сигнализация, закричал невидимый тенор с надрывными интонациями:

– Тревога! Тревога! В коллайдере посторонние! Роботам охраны приступить к поиску и ликвидации пары двухкорпусных шпионов-диверсантов! Особые приметы: тела соединены управляюще-силовыми кабелями, один двутел имеет восемь конечностей, второй имеет семь!

Ах ты, незадача! Обнаружили-таки! Коридоры нашпигованы фотосенсорами, их местоположение найдут через несколько секунд, а дальше… Дальше набежит толпа охранников-дуболомов и просто разнесет их на мелкие винты! И что теперь делать?

– Начальник, – испуганно забормотал Педро, – заметут нас и растворят!

«Конечно, заметут, – подумал Адольф. – В запасе есть лишь несколько секунд. Думай, шишак, думай!»

И он придумал. Все же перестройка корпусов пошла ему на пользу!

– А мы, любезнейший, их перехитрим, – обратился Адольф к приятелю.

Тут же он ловко сунул в розетки, которые находились поблизости в коридорных стенках, оба щупала второй своей безмозглой половины, при этом молниеносным движением двух других щупал, принадлежавших половине с электромозгом, оборвал соединительный кабель. Розетки замкнуло, через вторую безмозглую половину прошла мощнейшая искра, раздался треск, взвыли и умолкли застенные трансформаторы, потянуло горящей электропроводкой, фонари по всему коридору погасли. Вторая половина Адольфа тотчас расплавилась и свалилась на пол. Педро стоял ошеломленный, не в силах вымолвить ни слова.

– Быстрее, миляга! – выкрикнул Адольф. – Сейчас создадим новый организм.

Он схватил оставшийся обрывок кабеля, который выходил из его уцелевшего корпуса, и засунул его в токоприемник Педро:

– Зажми его покрепче и не выпускай!