Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

Возвращаясь обратно, я услышал чьи-то крадущиеся шаги неподалёку. Лина! А она что здесь делает?

— Далеко собралась? — весело окликнул её я.

От неожиданности она отпрянула назад, выставив перед собой нож.

— Ты пришла убить меня? — почему-то совершенно спокойно поинтересовался я, словно речь шла о покупке в магазине.

— Не тебя. Её.

— И ты могла бы вот так запросто подойти и зарезать человека?

Плечи Лины поникли.

— Ты прав, я не убийца. Пока шла сюда, не думала об этом, меня переполнял гнев. Но теперь понимаю — нет, не смогла бы.

— Если только себя, — тихо добавила она.

Я внутренне содрогнулся, вспомнив ту, давнюю сцену. Лена стала моей третьей любовью, когда я порядком устал от вечного нахальства Алисы и её палёной водки. Казалось, завоевать сердечко девушки с фиолетовыми волосами проще простого: скажи ей пару комплиментов, своди на прогулку под Луной, и вот она уже тает от любви как снег под ярким солнцем.

Но недаром говорят: у каждой розы свои шипы.

Три раза всё прошло гладко, а на четвёртый… видно, что-то сказал или сделал не так, её едва удалось спасти. С той поры я зарёкся строить с ней отношения.

— Но почему? — только и смог вымолвить я.

И тут Лину прорвало.

— Почему?? И ты ещё спрашиваешь?!? А почему всё лучшее на свете достаётся таким, как она? Наглым, беспринципным, зато хорошо знающим, с какой стороны у бутерброда масло! Неужели вас, мужчин, совершенно не интересует нежность взаимных чувств, романтика первых свиданий, счастье единения душ, а нужен лишь грязный животный секс? Если так, то подобные особы охотно вам его предоставят. Особенно по пьяной лавочке!

— Не говори так! Лариса совсем не такая! Ты её попросту не знаешь!

— Отлично знаю. Она именно такая, и никогда уже не станет другой. Но ты! Я могла бы простить любой твой выбор, но такой!! Обколотая зэчка с бицепсами вместо мозгов! Ты горько пожалеешь, что вообще связался с ней!

— Возможно, когда-нибудь, со временем, — примирительно произнёс я, не желая, чтобы вопли Лины разбудили Ларису. Трагедии в этом случае точно не избежать.

Но, наверное, лучше бы я этого не говорил.

В глазах Лины внезапно зажёгся дьявольский огонь, а по губам зазмеилась улыбка.

— Пожалеешь. И быстрее, чем сейчас думаешь. И вот тогда…

Поднеся ко рту нож, она язычком провела по лезвию.

— И тогда я буду ждать тебя. И мы ещё станцуем вместе. До скорой встречи!

Издевательски помахав окровавленным ножом на прощание, она скрылась в лесной глуши. Во все глаза я смотрел ей вслед.

Вот тебе и девочка-тихоня…

Права оказалась народная мудрость — в тихом омуте черти водятся.

Придя в себя, я вернулся к Ларисе. Та продолжала спать, улыбаясь во сне улыбкой младенца. Я забрался к ней под бочок, и она инстинктивно прижалась ко мне.

Продрыхли мы почти до полудня — будить нас было некому, а сон на лоне природы особенно крепок. После нескольких минут взаимной нежности мы отправились обратно в лагерь — пора начинать сборы. Ведь сегодня последний день смены.

Лариса сразу умчалась к себе, я же особо не спешил — всё, что нужно, сложено в чемоданчике под кроватью. Но едва добрался до домика Ольги Дмитриевны, из репродукторов послышалось:

А когда мы увидимся вновь,

Тихо ветеp ночной будет петь о своем,

И на миг позабыв что такое любовь,

Мы с тобою начнем

Танцы вдвоем, стpанные танцы…

Я замер на месте. Такой песни на кассете Мику не было.

И я сразу понял, кому она предназначалась.

Она предназначалась мне.

Сломя голову, я помчался к зданию музыкального кружка. Но тот оказался закрыт; заглянув в окно, я увидел, что внутри никого нет.

А песня меж тем продолжалась:

Ты забудешь вопpос, но я помню ответ,

Дpуг без дpуга мы не умpем.

Светом утpенних звезд наш последний рассвет

позовет нас, и мы начнем

Танцы вдвоем, стpанные танцы,

День пеpеждем, не будем пpощаться,

А ночью начнем…

Пришлось бежать к домику Мику. К счастью, та оказалась на месте — расчёсывала свои длинные волосы. И очень удивилась, увидев меня.

— Лина? Нет, сегодня не встречала. А музкружок я ещё вчера закрыла и отключила аппаратуру. А что случилось?

Ничего не ответив, я рванул к себе — время поджимало. А оттуда прямиком на остановку. И выдохнул с облегчением, когда в толпе отъезжающих заметил Лину.

— Можно тебя на минутку? — обратился я к ней, и Лина с недовольным видом прервала болтовню с подружками.

— У тебя всё в порядке? — шёпотом осведомился я, когда мы отошли в сторону.

— У меня да, а вот у тебя? — язвительно ответила она. — Девчонки рассказали, носился по лагерю как угорелый, народ своим видом пугал.

— Ты песню слышала?

— Какую ещё песню? Радиорубка сегодня не работает.

Получается, её слышал только я?

Лина глядела на меня с жалостью, смешанной с иронией. Так смотрят на убогих.