Бесконечность + 1

ПРИМЕРНО ЧАС мы ехали в темноте, подгоняемые страхом, смешанным с эйфорией. Мы сами толком не знали, куда направляемся, нам просто нужно было ехать дальше, потому что другого выхода не осталось. Каждая секунда казалась важной. Я не желала пропустить ни единого мгновения. Меня наполняли любовь и желание, страх и отчаянная смелость – бессмысленные и в то же время значимые противоречия. Может, свою роль сыграл выброс адреналина, вызванный побегом от неумолимых обстоятельств, настигавших нас повсюду… Но нет, скорее дело было в том, что нам так и не удалось заняться любовью. Мне хотелось попросить Клайда остановиться где-нибудь на обочине, перебраться со мной на заднее сиденье и продолжить то, что мы начали в мотеле. Но я сдерживалась.

Воздух между нами дрожал и гудел от напряжения, словно его сотрясали пульсирующие басы и мощный ритм, и у меня в голове начала складываться песня. Слов пока не было, просто неясное ощущение, но, когда я начала мурлыкать мелодию себе под нос, Финн посмотрел на меня с улыбкой, приподняв брови, и я с трудом сдержала стон. Пришлось прикрыть глаза и напомнить себе, что нужно подождать еще немного. Я чувствовала себя невесомой и вечной, будто мы парили в воздухе, соединенные невидимой нитью.

«Невесомость и вечность. Какая беспечность. Ты – моя бесконечность». Слова возникли у меня в голове сами собой. Желание и неудовлетворенность сочиняли песню за меня, без каких-либо сознательных усилий с моей стороны. Я уже знала, какие там будут аккорды, представляла структуру – сколько будет куплетов, где добавится бридж. Вновь я пожалела, что гитара Финна не с нами. Сочиняя текст, я продолжала напевать мелодию вполголоса.

– Что ты мурлычешь? Пой, – попросил Финн.

Мне не хотелось выдавать текст. Я боялась спугнуть Финна. Он еще не так далеко зашел. Сама-то я давно по уши провалилась в чувства. Влюбилась. А он – пока нет. Пожалуй, если я сейчас начну петь о том, как мне нужен парень по имени Бесконечность, Финн этого не оценит.

– У тебя есть любимая песня? – спросила я. – Если я ее знаю, то спою.

– А что за песню ты пела тогда на детской площадке?

– «Скиталец»? – удивилась я.

– Да. Это моя любимая, – решительно кивнул Финн.

– Ты ее знаешь?

– Нет. Никогда раньше не слышал, – честно признался он и бросил на меня быстрый взгляд, после чего снова переключил внимание на дорогу.

– И она сразу стала твоей любимой песней?

– Да, сразу.

Это признание тронуло меня, снова разжигая огонь желания, и я задрожала, не находя в себе смелости попросить о том, чего хотела.

– Спой ее. Пожалуйста, – попросил Финн.

И я спела. Мой голос звенел, заполняя салон машины, а я чувствовала, как сердце рвется на части от терзающих его чувств.

∞

Мы оба слишком устали, чтобы долго ехать, даже несмотря на то, что я отгоняла сон своим пением. Финн велел мне поспать, но я не соглашалась, зная, что он сам тоже с трудом держит глаза открытыми. Мы решили, что остановимся в ближайшем городке. Им оказался Гаймон. Название было написано жирными черными буквами на большой белой водонапорной башне, которая мерцала в темноте. Благодаря этому заблудившиеся путешественники вроде нас с Финном сразу могли узнать, где находятся.

В городе был «Волмарт». Судя по яркому освещению, супермаркет работал круглосуточно. Нам обоим необходима была одежда и еда, но сейчас гораздо важнее было поспать. Мы подумали, что переночевать на полупустой парковке будет безопаснее, чем пытаться найти другой мотель посреди ночи. А утром можно сходить в магазин.

Мы припарковались в углу, рядом с одним из выездов с парковки, на достаточном расстоянии от других машин, чтобы не чувствовать себя на виду, но при этом и быть не слишком далеко. Мы вполне могли сойти за обычных покупателей, опасающихся, что их машину могут поцарапать тележкой с продуктами. Окна «Чарджера» были затонированы, поэтому мы просто откинули спинки сидений до упора и попытались хоть немного вздремнуть. В таком положении я не могла обнять Финна, пришлось довольствоваться возможностью взять его за руку. Я с грустью подумала о «Блейзере», который остался на штрафной стоянке Сент-Луиса, и в который раз изумилась, что после всего случившегося Финн не перестал со мной разговаривать. А сейчас, лежа рядом со мной в темноте, он еще и держал меня за руку, нежно поглаживая кожу на запястье.

Я прислушалась к дыханию Финна. Его прикосновения и сам факт его присутствия успокаивали меня. В последнюю секунду перед тем, как провалиться в сон, я все же прошептала слова, которые мне так хотелось произнести:

– Я люблю тебя, Финн.

Может, усталость сыграла со мной злую шутку. Может, сердце обмануло меня, выдавая желаемое за действительное. Может, мне это приснилось. Так или иначе, мне показалось, что я услышала ответ:

– И я тебя, Бонни.

∞