Бесконечность

– Я осталась одна. Тебя не было. У меня заканчивался воздух в маленьком пузыре под лобовым стеклом. Я пыталась открыть дверь, но ее заклинило. Я поняла, что умру. И постаралась смириться с этим. И все же… не знаю… я чувствовала, что ты ни за что меня не бросишь. Я была уверена в том, что ты вернешься, найдешь меня и спасешь. Я просто знала это. Не знаю, сколько времени прошло. Вероятно, всего несколько секунд, но мне они показались целой вечностью. И тут ты постучал в стекло, давая знать, что ты здесь. Каким-то образом тебе удалось сместить машину и открыть дверь, и я выбралась наружу. Я вынырнула из воды и поплыла к берегу, полагая, что ты плывешь следом за мной. Но затем я поняла, что ты не поднялся на поверхность. Ты оставался под водой. Слава богу, я была не одна. Человек с соседней фермы увидел аварию и позвонил в службу спасения. Я услышала сирены. Я крикнула мужчине, что ты застрял под водой. Он нырнул и нашел тебя в салоне машины, вокруг твоей ноги обмотался ремень безопасности. У него был нож, и он освободил тебя, но когда он вытащил тебя из воды, ты уже не дышал. Подоспела «скорая помощь», но по лицам врачей я поняла, что они считают, что ты не выкарабкаешься.

Я поднес руку Карли к губам и поцеловал ее.

– Фермер, который меня спас, как он выглядел?

– Как он выглядел?

– Он был похож на меня?

Карли недоуменно улыбнулась. Действительно, это был странный вопрос.

– Ну, немного. Ты с ним познакомишься. Как только к тебе вернутся силы, мы съездим туда и вместе поблагодарим его. Его зовут Харви Бушинг.

Я рассмеялся, отчего поперхнулся кашлем.

– Что тут такого смешного? – спросила Карли.

– Жизнь. Судьба. Бог.

Карли не выпускала мою руку. Мы молчали; отголоски пережитого ужаса пробежали и постепенно затихли. Карли открыла было рот, собираясь что-то сказать, затем снова закрыла. Ее глаза наполнились слезами. Плотина прорвалась, извергая хлынувший поток стыда, чувства вины и раскаяния. Я понимал, что испытывает Карли, поскольку сам испытывал то же самое.

– Дилан, то, что произошло до этого… то, что я сделала…

Я сжал ей руку:

– Молчи!

– Я так виновата! Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты меня простил. Если бы я не была такой дурой…

– Молчи! – повторил я.

– Я тебя люблю. Я тебя очень люблю. Ты – это вся моя жизнь. То, что я сделала, как тебя предала… я не могу поверить, что это была я.

– Карли.

Она закрыла рот и вытерла лицо. Спутанные светлые волосы упали на щеки.

– Это была не ты, – с трудом произнес я.

– Молчи! Тебе нельзя говорить!

– Я должен высказаться. Слушай меня внимательно. Во всем был виноват я. Я едва не потерял тебя, потому что не мог расстаться со своим прошлым. В тот день, когда мы впервые встретились, ты увидела во мне что-то, а я никак не мог подняться до этих идеалов. Всю свою жизнь я был полон отчаяния, злобы и горечи на весь мир, вместо того чтобы ценить то, что этот мир мне дал. А он дал мне тебя. Так вот, этого другого Дилана больше нет. Я его убил. Хочется лишь надеяться, что это не произошло слишком поздно.

– Не слишком поздно! – Карли снова расплакалась. – Поверь, не слишком поздно!

– Ты вышла замуж за одного Дилана Морана, – продолжал я, – но, клянусь, теперь я стал другим. Я не он. Я другой человек.

∞

Вечером Карли ушла домой, чтобы принять душ, а я заснул. Никаких сновидений мне не явилось, чего я и хотел. Открыв глаза, я вздрогнул, увидев женщину в белом халате, внимательно наблюдающую за мной. Под белым халатом она была одета во все черное.

И сразу же мне показалось, будто я снова прыгнул в кроличью нору.

– Мистер Моран? Я доктор Ева Брайер.

Это была она. Она нисколько не изменилась. Ее загадочная улыбка была так хорошо мне знакома. В глазах было то же самое искушение, которое я помнил по…

По чему?

По сну?

Или по другим мирам?

– Я знаю, кто вы, – сказал я.

Мои слова несколько обескуражили ее.

– Вы меня знаете? Ах да, наверное, ваша жена сказала, что я врач, наблюдавшая за вами, пока вы находились в коме. Мы очень за вас переживали. Это такое облегчение – видеть, что вы пошли на поправку.

– Спасибо.

Я всматривался в ее лицо, ища какой-нибудь знак, какое-нибудь свидетельство того, что она знает, что со мной произошло. Я хотел, чтобы она призналась в том, что по-прежнему является моим кукловодом. Моим волшебником.

Вместо этого доктор Ева Брайер просто проверила мои показатели жизнедеятельности, и на том все закончилось.

– Какое-то время нам нужно будет внимательно наблюдать за вами, мистер Моран, но в настоящий момент прогноз в высшей степени благоприятный.

– Хорошо.

– Возможно, вы столкнетесь с провалами в памяти, – добавила она, словно я лежал на кушетке в ее кабинете в Хэнкок-центре, в двадцати девяти этажах над бесконечными огоньками скульптуры «Сияние».

– Пока что ничего нет, – сказал я. После чего многозначительно добавил: – Я помню все.