Бескровная охота

Опушка леса уже была перепахана корнеедами. Довольно много наголо обглоданных стволов лежали, сваленные в большую груду. Судя по ямам в земле, лес отступил уже метров на двадцать. Шесть корнеедов трудились спина к спине, громко сопя. Лора обогнула их и скрылась в лесу. Тучи к этому времени начали рассеиваться.

Здесь, в лесу, был обычный тихий летний день, если, конечно, не обращать внимание на шапки серого пепла, кое-где пригибающие ветви к земле, и на разноцветные пятна на песке, оставшиеся от ядовитых ручейков. Скорее всего ядовитых, потому что точно Лора знать не могла. Особенно нелепо выглядела паутина: там, где она не оборвалась, каждая паутинка стала из-за налипшего пепла толщиной в человеческий палец. Побродив по лесу, Лора вышла на холм на поляне. Здесь росла высокая сосна, и манипуляторы вполне позволяли на нее взобраться.

Взобравшись, она осмотрела окрестности. Если верить карте, этот лес имел тридцать пять километров в длину и семнадцать в ширину. Отсюда, с вершины сосны, была видна река с безбрежными лугами за нею и довольно большой кусок края леса – километров в семь или восемь. Корнееды трудились со всех сторон. Еще несколько дней – и от леса останется лишь перерытое поле. Подумав об этом, Лора ощутила злость: это была ее планета, это был ее лес, и никакие инопланетные жуки не имели права все это пожирать.

Димон сидел у самодельного столика под пыльными тополями и скучал. В свое время, а вообще-то, еще совсем недавно, он любил играть за этим столиком в карты, обычно с Алексом на пару, если не приходил кто-нибудь еще. Но после того, как Алекса раскрутили в теле-шоу и представили этаким крутым конкретным пацаном, убийцей, насильником и даже главой банды, об утренних картах можно было забыть. Куда он делся? – никто не знает. Скорее всего, все-таки угрохали беднягу. Не повезло. Зато слава, как никак.

Димон продолжал скучать.

К столику подсел мальчик лет двенадцати и уставился на Димона наглым взглядом.

– Тебе чего, малек? – спросил Димон. – В дыню хочешь?

– Поговорить хочу.

Совершенно нормальный мальчик, если бы не одна деталь: ногти. Ногти голубые и прозрачные, такие прозрачные, что видно, как под ними течет кровь. Больной, наверное. Лишь бы не заразный, – подумал Димон.

– Пойди, поговори.

– С тобой поговорить.

– О чем?

– Да так, – туманно сказал мальчик и добавил, – закона сейчас нет. Хорошо.

– Что хорошо?

– Хорошо, что закона нет. Вот если например, я тебя убью сейчас, мне ничего не будет. В теперешнем беспорядке никто не будет искать. А если будет, то не найдет.

– Ха-ха, – усмехнулся Димон, – а если я тебя убью, мне тоже ничего не будет.

– Не, – сказал мальчик, – ты мне ничего не сделаешь, – потому что ты никто. А вот я тебя запросто зарежу. Сидеть!

В его руке вдруг оказался нож. Димон не мог понять, откуда этот нож взялся. Только что не было, и вдруг появился.

– Хорошая штучка. Дорого стоит?

– Дорого, – сказал мальчишка. – Я покупаю только лучшую экипировку, денег на это не жалко. Купил за триста уешек и не жалею. Видишь, я какой.

– Ты что, киллер? – спросил Димон. – Точно, я слышал про то, что тренируют малолеток. Тогда уважаю. Прости, если обидел. Но че ты ко мне пристал? Я же ни на кого не наезжаю и ничего не знаю. Меня трогать все равно что пруссаков пальцами давить: пользы никакой, только пальцы запачкаешь.

– Я не киллер, я мститель.

– Я человек простой и тихий, – сказал Димон, уже желудком предчувствуя неладное; желудок заурчал, затрепыхался и провалился куда-то вниз, – меня не надо трогать. Я тоже никого не трогаю.

– А например?

– Что например?

– Например, та история с девочкой в магнитрейне.

– Не знаю, меня там не было, – соврал Димон и заерзал ногами по старым окуркам, слоем покрывавших грязный песок под скамейкой, – Я про это смотрел по телевизору. Кошмар.

– Сколько вас было? – спросил мальчик. – Шестерых я уже вычислил. Был кто-то еще?

– Да пошел ты! – Димон встал со скамейки и приготовился отступать. До родного подъезда было всего-то метров двести.

– Стоять!

– Я не буду стоять! – завизжал Димон.

Но мальчишка оказался жутко проворным. Он был со всех сторон одновременно. Нож в его руке порхал по такой быстрой и замысловатой траектории, что Димон ничего не мог понять. Вот нож чиркнул рубашку на груди и оставил три длинных разреза.

– Это кровь! – удивленно произнес Димон. Он приложил ладонь к груди и та стала красной и липкой. – Это же моя кровь! Так не бывает! Я еще и жизни-то не видел!

Кровь стекала на песок, впитывалась и становилась черной. Свежая кровь падала поверх черных пятен и застывала темно-красными вязкими сгустками.

– Я вернусь, – сказал мальчишка. – Жди меня, или не жди, но я вернусь неожиданно. Я прийду тогда, когда ты и твои друзья будут чувствовать себя в безопасности. Я убью вас всех. Но это будет не просто смерть, потому что просто смерть это наказание не для вас. Ведь она умерла не так просто. Ты об этом знаешь?

– Ты чокнутый, – сказал Димон, продолжая прижимать ладони к груди. – Ты полный псих. У тебя вавка в голове.