Бесноватый Цесаревич 5

Всё! Он мой. Генерал аж вперёд подался, ловя каждое слово и морща свой монументальный нос. Фанатик войны во всей своей красе. И вообще, глупо терять такого кадра. В плане высшего командования, корпус как раз его уровень. Вот пусть и доведёт до ума нашу задумку с Каменским.

Столица решила не экономить на триумфе. Армию встречали действительно как победителей. И в некотором роде жертв произвола одного цесаревича. Парад на сенатской площади, радостный Александр на белом коне и всеобщее ликование. Я же отстранился от этого ненужного пафоса и занялся насущными делами. Возникла у меня одна интересная идейка, воспользоваться сложившейся ситуацией и очередным испугом в обществе. Терроризировал свой секретариат, несколько раз встретился с Гарденбергом и Сперанским. Даже посетил лицемерный приём в Зимнем, который давал Александр. С братом держался подчёркнуто вежливо и даже учтиво. Нужен он мне сейчас.

Сегодня в Георгиевском зале Зимнего всё было официально. Александр с супругой на троне, сотни разодетых придворных, высшие чиновники, послы. Шутка ли? Аристократия в лице своего уполномоченного князя Куракина, вручала Императору дворянский проект реформы крепостного права. Я его давно прочитал и был в недоумении. За многочленной словесной шелухой не было ничего. Просто помещики решили оставить всё как было. Разве что крестьянам позволялось выкупить свои участки, по цене, установленной землевладельцами, конечно.

И к чему эта пафосная встреча? Но брату нравилась эта игра в либерализм и демократию. Знать тоже наслаждалась процессом, надеясь на возврат утраченных привилегий. Со всех концов страны приходили новости о принципиальной работе судов. Недаром мы так жёстко готовили кадры. Простой люд быстро смекнул, что появилась защита от произвола и началось. Помещики — самодуры, обнаглевшие заводчики и купцы вдруг поняли, что они теперь наказуемы. Понятно, что работали десятки специальных групп, которые готовились по моим рекомендациям и выехали в основные города России. Убийцы, насильники, разного рода мошенники местного уровня безжалостно отлавливались и сразу попадали под суд. Всё это максимально открыто освещалось в прессе. Понятие насаждения закона стало уже нарицательным. Общество просто не успевало за потоком идущих новостей. С учётом моей финской деятельности испуг и неразбериха были колоссальные.

И вот этим напыщенным индюкам предоставили шанс. А они даже не подумали предложить какой-то конструктив. Аристократия не привыкла думать. Она хотела править.

—Но ведь это огромные суммы и мои личные доходы, — Александр сморщил лицо как ребёнок и зачем-то посмотрел на Лизу.

Сегодня обсуждаем ответ дворян в более расширенном составе. Наша семья, Гарденберг, Сперанский и вице-канцлер Румянцев. Проект Куракина отложили в сторону, как бредовый. Приступили сразу к сути. Все присутствующие подтвердили приверженность идее отмены крепости. Только пути его решения предлагали разные. Я решил не тянуть и раздал участникам папки с моими мыслями. Заодно шла уже большая работа с общественным мнением.

—Ты сейчас просто не контролируешь все свои активы. Ситуация стала лучше, чем при нашем отце. Только никто не знает, что творят управляющие и чиновники Министерства государственного имущества. Надо действовать на опережение. Отпустить всех и передать земли за небольшую ренту. Мои финансисты посчитали, что только это увеличит твои доходы более чем на седьмую часть. Заводы, рудники и прочие активы остаются у монаршей семьи. Зато мы получаем огромный общественный успех. Император лично подал пример. Думаю, уже через несколько месяцев тебя назовут Александр — Освободитель.

Не всё так просто. Работы и проблем там на годы. Но дело верное. Да и с трудом скрываемые чувства братца показали, что наживку он заглоти. Я это понятие уже запустил в народ и оказался прав. На фоне неадекватной трансформации своей личности, Император готов был хвататься за любую возможность прославиться, а лучше увековечить свои деяния. И здесь я бил в яблочко. Гарденберг между тем подтвердил верность моих доводов.

—Но что ответить на предложение землевладельцев?

—Ничего, — отвечаю максимально сухо, — Закон вступает в силу примерно на условиях государственных крестьян. Мужик получает землю. И не какой-то лоскут, а полноценный участок. И нет больше никаких общин и общих выплат. Строго семейный или артельный уклад. Последнее даже выгоднее.

—Помещики не согласятся, — прогундосил Румянцев, — Они просто лишаются земли.