Бесноватый Цесаревич 5

Ведь так легко податься нынешнему позыву и начать решать все вопросы террором. Тогда чем я стану отличаться от ненавидимых мною жидобольшевиков и цепных шавок кровавого грузина? Это очень простой путь. Уподобиться небожителю и дать себе право убивать только потому, что ты наверху. Щепки летят? Рабочий момент? Мол невозможны великие свершения без жертв? Не знаю, насколько на мои действия повлияло покушение и смерть Юли. Но, скорее всего, здесь комплекс причин. Я просто устал биться головой о стену, пытаясь привести нормы социума хоть к какому-то порядку. Ведь финская кампания показала, что перемены под угрозой. А я уже размечтался, что они необратимы. Наивный мечтатель.

После хорошего глотка вина, затягиваюсь сигарой и продолжаю думать. В камине потрескивает целое бревно, уютный плед и кресло. Прямо мыслитель за раздумьем. Если не знать, сколько людей я убил за последний месяц. Муки совести у меня отсутствуют. Я действительно думаю, как бы не скатиться в постоянную кровавую вакханалию, при помощи которой диктаторы решали свои проблемы. Очень легко пойти по этому пути с неочевидным итогом. Потому что легче держать людей в страхе и убивать, чем собственным примером показывать, как надо работать.

Думаю, что надо дать обществу ещё один шанс. Ну не для казней же я здесь оказался. Работал десять лет над глобальными изменениями социума и общественного сознания, значит, придётся продолжить. Врагов я и далее буду давить как клопов. Только теперь придётся задумываться о последствиях. Сегодняшняя казнь, как и предыдущие громкие процессы просто обязаны вызвать обратную реакцию в обществе. Пусть они боятся, возмущаются и негодуют.

Главное — умные люди должны понять, что казни были реакцией на преступления, а не мои заскоки. Очень хотелось бы, что так произойдёт. Другого варианта просто не вижу. Уж слишком сильным должен быть шок от осознания того, что более нет неприкасаемых и придётся платить за всё. Освещу все эти вопросы ещё в прессе. Думаю, будет интересная дискуссия.

А если не поймут? Ответ для меня неочевиден. Не хочу примерять на себя лавры кровавого грузинского палача. Просто, потому что эта тварь с радостью уничтожала русский народ, который я пытаюсь защищать. И заигрывать с аристократий нельзя. Нам ещё проводить закон об отмене крепости. Реакция помещиков на который, прогнозируема и отрицательна.

В итоге — общественный тупик.

Глава 19

Глава-19

Январь-февраль 1808 года Або, Швеция. Санкт-Петербург, Богородск Российская Империя.

—Но это немыслимая сумма и унизительно само предложение, — шведский премьер Фредрик-Вильхельм фон Эренхайм сделал последнюю попытку изменить условия, уже согласованного мирного договора.

Або пал как-то буднично. Русская армия просто медленно и неотвратимо, сметая все преграды, подошла к городу. Организация движения и согласованность были просто на запредельном уровне, если учитывать природные условия. Для того я гонял месяц сборные полки и снабженцев. Солдаты были сыты, тепло одеты, передвигались больше на санях. Отдых с ночлегом предоставляли уже готовые лагеря и деревни. Артиллерия двигалась по своему графику. Интенданты вообще творили чудеса.

Авангардом наступления выступили егеря-диверсанты, казаки и специально подготовленный полк прорыва, максимально насыщенный лёгкими и мобильными пушками. Шведы знали о наступлении, но не смогли ничего противопоставить. Большая часть их войск встала на зимние квартиры перед самим городом, или была разбросана по провинции. Или они просто выдохлись после штурма Гельсингфорса. Но мне это неинтересно.

Хватило трёх дней непрерывных бомбардировок, чтобы Клингпор[1] запросил переговоры. Были вылазки шведских войск. Даже попытка генерального сражения, но русская армия просто образцово провела её в обороне, расстреливая наступающих. Лишние жертвы я не потерплю, о чём был ознакомлен Кнорринг. Вот таким странным методом, мы просто перемололи неподготовленные войска противника. Хорошим стимулом для вражеского командования стал ракетный обстрел. Игрушки Данилова нового поколения — это мощь! А какой был нанесён чудовищный эмоциональный удар, особенно по мирным жителям.

Вот сейчас я торгуюсь за головы этих самых нонкомбатантов. Шведы просто не могут понять, что им придётся платить за выкуп пленных. Ещё и сумма в пять золотых рублей за каждую голову весьма кусается. Я же давно заказал в стокгольмской прессе цикл статей о ситуации, мы тогда были ещё на подходе. Думаю, шум сейчас стоит немалый. Выкупить своих или фактически отдать их в рабство. А ведь среди заложников хватает представителей знатных и богатых фамилий.