Бесов Холм

Артур продолжал молчать. В словах Кэса был смысл. Проникновение в палатку воеводы, а главное, не скрываемая волшба, направленная на командный состав. “Явное и сокрытое магическое вмешательство, посягающее на военную тайну…” и прочее и прочее. За такие действия грозила если не плаха, то лишение всех чинов и заслуг. Всё так, на бумаге. Да вот только за последние десятки лет, Магическая Семинария сильно укрепила свое влияние в Империи. Десять Великих Родов почти полностью правили ей. Торговая Гильдия Лестора ещё как-то оставалась независимой, а вот Император Стридал Принталор, был стар и бездетен. В попытке продлить себе дни и свой род, он всё больше и больше обращался за помощью к магам, за их услуги раздавая земли, чины и звания. Последняя большая война с орками на Кадал-Урусских островах постепенно забывалась. Героизм воевод стирался из памяти. Тысячи сложивших голову витязей считались выполнившими долг, а вот о заслугах магов слагались песни и легенды. Год за годом в столице всё больше возводилось мраморных памятников в длинных плащах с посохами, изваяния героев с мечами и копьями все больше покрывались плющом. Артур, прекрасно понимал распределение сил в Империи. Он не сомневался – Старший Воевода Трибиус Талк, Стальной Талк как прозвали его витязи, непременно рассмотрит рапорт о вопиющих действиях магов, но вот об отрубленных головах, чего там, даже о мало-мальски серьёзном наказании, речь вряд ли зайдёт. Семинария сделает всё чтобы выгородить своих лучших представителей перед Короной.

– Талку писать смысла нет, – подтвердил мысли Артура Игнаций. – Его голос слаб теперь. Чароплёты контролируют всё.

Услышав приговор Игнация, Кэс, разразившись проклятиями, принялся месить мешок ногами. Фарли вошёл в глубокую задумчивость изучая грязь под ногтями, Ром всё так же молчал, вероятно раз за разом прокручивая в голове свой победоносный бой с Кином.

– К ляду Стального! – прорычал Аксен и выдернув нож из карты, крутанул его в руке. – Старик свое отвоевал. К ляду устав! Нам как пацанам не знающим рать, приказывают не лезть в дела “великих” магов. Мы что, шлюхи бордельные, их приказы выполнять? Да я всажу меч в сердце этого чернорожего ублюдка, если он еще хоть раз посмеет говорить со мной таким тоном! Артур, ты так и будешь там стоять и молчать? – окончательно перешёл на крик он.

– Слух, если мы шлюхи, то тогда Артур наш… – вышедший из раздумий Фарли, попытался сбить накал шуткой. Оглядев угрюмые лица соратников, он понял – не вышло.

– Всё? Наговорились? – тихо спросил Артур. – Теперь слушать меня. У нас есть приказ! Добраться до Бреннена и получить дальнейшие указания от Радного. Сообщать или нет о поведении магов воеводе Талку я решу после окончании похода.

Услышав это Кэс со стоном повалился на лежак. Если воевода что-то решил, это решение изменить мог только сам воевода. Сейчас получалось что он наотрез отказывался докладывать о вопиющих нарушениях магов-выскочек. После похода, могло также означать – никогда.

– Однако! Копаться в головах моих воинов я считаю личным оскорблением. Этого им прощать нельзя, но сейчас, наша главная задача Холм! До окончания похода, я приказываю, всем забыть поведение этих сударей сегодняшней ночью. На собрании дружин говорили, что в Бреннене есть придворный маг. Это большой и богатый город, могу поспорить, их парень не чуть не хуже этих столичных. Игнаций, по прибытию, с Кэсом находите его и ведёте ко мне. Нам будет о чём потолковать.

Игнаций отсалютовал рукой на плече, Кэс оживился сообразив, что рано отчаялся и зря заподозрил воеводу в бездействии.

– Фарли, Ром, вы со мной на совет к Радному. Теперь с тобой, – Артур повернулся к Аксену, – если ещё раз нарушишь приказ, можешь попрощаться с Серебряными! Отпишу тебя в Железный Легион. Ты меня понял?

– Понял, – буркнул Аксен, убирая нож.

– От то-то дело! – хмыкнул Игнаций. – Молодцом старшой!

– Артур, тут в деревне одна доярочка, – начал было Фарли.

– Приказ отбой, – отрезал Артур.

– Старшой, уже семь дней в пути!

– Десятник, вам не понятен приказ?

– Приказ отбой выполняю, – вздохнул Фарли.

Улёгшись на лежак рядом с братом, Фарли привычно замычал “А ну Алёнка ножки врозь” – неформальный гимн всех борделей Эделии. Память живо предоставила всё разнообразие женских прелестей, виденных им за свои неполные двадцать шесть лет.

– Кэсси, как думаешь, бабы в Бреннене дорого берут?

– Взаймы я тебе больше точно не дам, – буркнул Кэс. – И дай уже поспать. Я хочу уснуть до того, как наш громоизрыгатель начнёт своё еженощное выступление.

– Поздно! – хохотнул Фарли.

Кэс застонал и затыкая уши натянул рубаху на голову: храп Рома начал волнами разливаться по палатке.

– Нужно будет и для нашего храпуна заклятие какое достать, – пробормотал он, поворачиваясь на другой бок.

– Ладно. Спи, – улыбнулся Фарли и закрыл глаза.